Последний выход

Настроение в камере царило соответственное — переход от удачного поиска и водки под колбасу к наручникам и яме был слишком резким, поэтому мои соседи, как, впрочем, и я, пребывали сейчас в полной прострации. Меня, вдобавок ко всему, еще и знобило. Обычно это начинается за пару часов до Выброса, но в этот раз чего-то изменилось. Или с Выбросом, или со мной, во всяком случае, крышу мне сносило совершенно не по-детски. Задницей я пребывал на расстеленном коврике, спиной опирался на стенку, но голова была в каком-то другом месте. Перед глазами как в слайд-шоу возникали очень яркие отдельные картины: озеро Янтарь, Сидор, трубка Боцмана, убитый днем кровосос и много такого, что невозможно было ни вспомнить, ни разглядеть.

Не исключено, что и с остальными происходило нечто похожее — уж очень оцепенело все сидели. Нет, когда вояки выскочили неожиданно из цеха, взяли нас на прицел, а затем отбирали оружие, паковали в наручники и прикладами загоняли в яму, хватало и мата, и суеты. Факел даже попытался убежать и сейчас сидел с разбитой об асфальт мордой. Часа не прошло — и все застыли как оглоушенные пси-излучением. Я в свое время попадал на Дикой территории в пограничные районы — очень похожее ощущение… И непонятно даже, то ли это кровь в ушах гудит, то ли сквозняки в щелях воют.

Из состояния бредовой полудремы меня вывел Коготь. Он вдруг вскрикнул во сне — возможно ногу разбередил, — а за ним уже проснулись остальные.

— Слышь, Лаборант? — Донеслось из угла. — У тебя попить ничего нет?

Я молча протянул им фляжку. Попили, вернули, остаток я допил сам. В крыше обозначились щели — значит, уже рассвело. Вчерашнее общее оцепенение вроде бы слегка рассосалось. Факел подошел к лестнице, поднялся до половины и тут же раздался окрик часового:

— На место сука, стрелять буду!

— Стреляй. — Хладнокровно ответил сокамерник. — Сам тогда сукой будешь.

— Чего надо-то? — спросил солдат на полтона ниже.

— Воды. Жрать пора, а в глотке пересохло. И вообще — долго нас тут будут мариновать как сельдей в банке?

— А я знаю… Погоди — щас смена придет, попрошу для вас воды.

Факел спрыгнул вниз и шепотом доложил:

— Часовой один, остальных не видно. Стоит сука, далеко — не достанешь…

Обсудить такую перспективную тему мы не успели — раздался шум, топот и возмущенный голос Консультанта:

— Что ж вы делаете, лейтенант! Это наш проводник!

— К вам у нас претензий нет, снимайте на здоровье. А если проводник — где на него сопроводительные документы?

— Просто не успели оформить.

— Вот как успеете, тогда и поговорим… Пошел!

Кому он там скомандовал пойти я узнал через пару секунд — над краем нашей ямы появилась широкая рожа Дикобраза. Несколько секунд он сверху на нас любовался, а потом ему, видимо, дали пинка, потому что вниз он спрыгнул неожиданно резво.

— Сидите, да? — Сильно огорченным он, однако, не выглядел. — И я теперь буду сидеть.

Увидев меня, он сразу раскрыл рот для приветствия, но я его опередил — протянул руку и представился:

— Здорово. Я Лаборант. А это Коготь, Факел, Кожан и Лосось.

— Здорово, бродяги… А я Дикобраз, если кто не в курсе. Вижу, вижу — знаете… Мне ваши рожи тоже известны, так что зря ты, Лаборант, нас знакомил. Давно сидите?

— С вечера, — хором ответили ему Кожан и Лосось.

— А я утром вляпался. Захожу — а тут эти…

Я ощутил легкий приступ раскаяния — ну что мне стоило вчера отбить ему сообщение? Ведь даже в голову не пришло….

После Дикобраза нам спустили два котелка воды — для утренних процедур маловато, но запивать в самый раз.

На завтрак ничего подходящего не было, да и не хотелось пока после ночных переживаний, поэтому мы выпили еще воды и закурили, собираясь с мыслями. Сразу же образовалось две партии: пацаны пустили две штуки по кругу, а мы с Дикобразом достали по целой.

Удивил он меня, говоря откровенно — то как Илья Муромец сиднем сидел на своем Кордоне, а то в одиночку в Темную Долину явился. Не бог весть какое свершение, но интересно — с чего это вдруг?

— Ты-то здесь какими судьбами? — не удержавшись спросил я, освобождая ему место рядом.

— Да вот, — ответил он — решил как все слегка разбогатеть.

— Это на чем же? — Удивился я.

— А тоже думаю клад Борова поискать…

Из его рассказа следовало вот что: вчера днем, сразу после отбытия киногруппы, в Баре и окрестностях вдруг распространился слух о несметных сокровищах, якобы спрятанных Боровом в одном из зданий Долины. То есть, слухи такие кружили и раньше — не случайно же Крот полез в тот подвал, где мы потом нашли всего лишь нычку с наркотой. Но сейчас к этим слухам добавилась некая карта, которую якобы кому-то когда-то спьяну показывал Боцман. Кто-то что-то сказал, другой чего-то припомнил, и новая легенда на глазах обросла деталями и подробностями. Сложилось мнение, что разборки в нашем колхозе именно с этим кладом и были связаны, а теперь вояки взяли Глыбу, который почти нашел, и хотят все захапать себе.

— Самое хреновое, — закончил свой рассказ Дикобраз что в эту байку поверили наемники. И сию минуту к нам в гости движется как минимум две их бригады, плюс куча народа из Бара.