Последний выстрел (Бригада - 4)

- Да кому это сейчас надо!.. - поморщился Саша.

- И куда ты теперь - в подполье? - искоса взглянул на Белова каскадер.

- А меня нет, - мрачно глядя прямо перед собой, произнес Белов. - Я мертвец.

После этих слов оба замолчали. А возле Университета Саша попросил остановиться.

- Тебя подождать? - спросил Киншаков.

- Нет, Саш, - покачал головой Белов. - Дальше я сам. Прощай.

- Прощай, - протянул ему руку Александр. - Будет трудно... Ну, в общем, ты понял, да?..

Саша кивнул, выскочил из машины и быстро скрылся за деревьями.

В это время Оля с Ваней в Шереметьеве проходили регистрацию на рейс Москва - Нью-Йорк. Ольга, в нелепом черном парике, с чересчур ярким, совершенно не идущим ей макияжем, нервничала. Но не из-за липовых документов - это ей было не впервой. Она переживала за Сашу.

Муж велел им прибыть в аэропорт заранее и как можно быстрее пройти паспортный контроль, чтобы обезопасить себя от возможных неожиданностей. Сам Саша обещал приехать в самый последний момент. Именно по этой причине из-за того, что она не знала, где он сейчас и что с ним - на душе у нее было неспокойно.

Регистрация прошла без сучка без задоринки. Переступив условный рубеж отечества, Ольга с Ваней устроились в зале и стали ждать Сашу...

В этот теплый и тихий майский вечер на смотровой площадке Воробьевых гор было многолюдно. Но Белов не замечал веселой, говорливой толпы. Со всех сторон он был окружен людьми - и в то же время оставался один. Один как перст.

В его памяти отчетливо и ярко предстало раннее утро далекого восемьдесят девятого года. Космос, Фил, Пчела - тогда все они были вместе. Он вспомнил клятву, которую они давали друг другу здесь, на Воробьевых горах, и его сухие губы сами собой зашевелились, повторяя те священные слова:

- Клянусь... что никогда... что никогда никого из вас... я не оставил в беде... - шептал Саша. - Клянусь всем, что у меня осталось...

Саша опустил руки на прохладный гранит парапета. Он смотрел на величественную панораму древней столицы, но видел только бесконечно дорогие лица друзей. В его влажно поблескивающих глазах застыла вечная печаль и боль.

- Клянусь, что никогда не пожалею о том, что был вашим другом... прошептал он. - И никогда не забуду вас, братья!..

Помедлив, он снял с запястья часы и резким ударом разбил их о парапет. А потом широко размахнулся и что было сил зашвырнул их далеко на склон.

LII

- Мама, где папа? - в который уже раз повторил Ваня.

Оля, напряженно оглядывавшая зал ожидания, не ответила. Этот же вопрос она без конца задавала себе сама. Вдруг у нее зазвонил мобильник.

- Оля... - раздался в трубке голос мужа.

- Саша, где ты ходишь? - раздраженно, но и с облегчением воскликнула она. - Время П..

- Я далеко, - ответил Белов. Он стоял на галерее, нависшей над залом ожидания, и прекрасно видел жену и сына. Их разделяла только стеклянная перегородка и расстояние в каких-нибудь тридцать-сорок метров. - Слушай меня внимательно, Оленька. Бери Ваньку и улетайте...

- Мама, это кто? - дернул мать за рукав Ваня.

- А что случилось? - напряглась Оля.

- Очень тебя прошу - сделай так, как я говорю, - Саша говорил тихо, но изо всех сил своей измученной души старался быть убедительным. - Со мной вам нельзя, это очень опасно. И выкинь мобильный - по нему вас вычислят. Меня все равно будут искать, улетайте.

- А ты?

- Оля, родная моя, послушай меня! Я тебя очень люблю... - Белов запнулся и перешел на торопливый, сбивчивый шепот. - Я тебя безумно люблю! Безумно!.. Верь мне, родная! Я приеду. Через месяц, через два, но я обязательно прилечу!..

- Мы без тебя никуда не поедем! - выкрикнула Ольга. - Ты слышишь?

- Оленька, вы - самое дорогое, что у меня осталось. Пожалуйста, улетайте... Я очень тебя прошу!

- Я никуда не поеду! - решительно повторила Ольга, но трубка уже гудела сигналами отбоя.

К растерянной, ничего не понимающей Ольге подошел мужчина в летной форме.

- Будьте добры, ваши билеты, пожалуйста...

Ольга автоматически подала ему билеты.

Мужчина мельком на них взглянул и укоризненно покачал головой:

- Что же вы, девушка? Рейс уже отправляется, только вас ждут! Пойдемте...

Деликатно взяв рассеянную пассажирку под локоток, он проводил ее к выходу на посадку. У дверей Ольга обернулась - в последней, несбыточной надежде увидеть все-таки мужа. Зал был пуст. Она бросила в урну мобильник и, опустив голову, шагнула в коридор, ведущий на посадку.

Ничего не видя вокруг, она шла на чужих, негнущихся ногах к самолету и плакала.

- Мама, не плачь, тебе нельзя волноваться! - взволнованно просил, заглядывая ей в лицо, сын.

- Я не плачу... - бормотала она. - Не плачу...

- Ага, а почему слезы льются? - теребил ее Ваня. - Ну пожалуйста... Ты же все-таки взрослый человек! Прости папу...

Стюардесса проводила последних, неизвестно почему припозднившихся пассажиров к их местам. Дверь самолета закрылась, трап, складываясь гармошкой, попятился назад.

Минуту спустя огромный самолет плавно тронулся с места.

- Мам, а мы вернемся домой?

Ольга, уже не плакавшая, склонилась к сыну и коснулась губами его волос.

- Трудно сказать, сынок, - прошептала она. - Поживем - увидим...