Последний выживший на станции «Таймыр»

…Тоня проснулась от какого-то шума, доносившегося по ту сторону двери её палаты. Кто-то бегал, кто-то кричал, причём, жутко и с надрывом, что-то упало и проволоклось по полу, словно мешок, набитый цементом. Не осознав ничего толком, она бросилась к двери, попутно взглянув на настенные часы, которые, к её удивлению остановились на отметке «полночь». Сейчас было раннее утро и, следовательно, часы стояли, как минимум, уже часа четыре. Она вспомнила едва зыбкое чувство, что таким же образом часы останавливались и на станции «Таймыр», когда они с Васильком испытали на себе выброс гравитации, посетивший их, когда они остались вдвоём, без света и связи с внешним миром.

Внезапно всё стихло.

Где-то во дворе гавкнула собака, и этот звук заставил её замереть на месте, прежде чем она взялась за ручку двери. Тряхнув головой и отгоняя видение, девушка осторожно открыла дверь, сделала шаг в сумрачный коридор и…

Едва не лишилась чувств.

Прежде чем её стошнило прямо под ноги, она успела увидеть нечто такое, что позже будет преследовать её всю оставшуюся жизнь.

Свет в коридоре моргал, будто где-то замкнуло проводку, и поначалу ей показалось, что она видит в конце прохода, у самой лестницы, какие-то мечущиеся тени, скользящие по стенам, словно выходцы с того света. Игра теней была похожа на суматошную пляску шаманов у тлеющих костров, и эти тени двигались к ней, крадучись, подбираясь своими щупальцами всё ближе и ближе.

Где-то в торце прохода хлопнула дверь. Лай снаружи стал громче и превратился в яростный рык. То, что она увидела перед собой, помутило на миг её разум, захотелось в ужасе закричать, теряя контроль и самообладание.

Иначе, как адом, это трудно было назвать.

Все стены коридора были обрызганы сгустками крови, продолжавшей стекать к плинтусу свежими ручейками, чтобы собираться на полу в небольшие лужи. Она была повсюду, разбрызганная, растекающаяся, устремляющаяся к её ногам. В двух шагах от двери, распростёртый на полу, валялся охранник поликлиники. Униформа была разорвана, словно по ней прошлись невидимые ножницы, оставляя за собой лоскуты ткани, обрывки карманов и все внутренности, разметавшиеся сейчас по полу. Охранник лежал навзничь, смотрел стеклянными глазами на мигание неоновых ламп, и был абсолютно мёртв, если здесь применимо такое слово. Тоня перевела взгляд на рядом лежащее тело: тут-то её и вырвало.

Это был труп медсестры, ухаживающей за ней. Молодая девушка валялась рядом, истерзанная, с вывернутой шеей и развороченными внутренностями.

Тоня закричала. Дико, долго, оседая на пол.

Меж тем, из торца соседнего крыла в коридор ступила фигура… второго водителя вездехода, бросившегося к Тоне, словно ягуар в саваннах Амазонки. Проснувшиеся от криков пациенты начали открывать двери соседних палат, выглядывать наружу – кто на костылях, кто, держась руками за косяки, кто вообще просто вызывал медсестру, лёжа под растяжками на койках. Левое крыло больницы проснулось. Водителю теперь некуда было деваться. Насытившись печенью медсестры и охранника, он хотел было добраться до Тони, но помешали проснувшиеся люди. Тот малый сфероид, что доставил его сюда под стены больницы, сейчас покачивался в пространстве за двором, приводя в неописуемую ярость верного пса, защищавшего, как он полагал, покой своей хозяйки. Водитель, весь в крови и вывороченных внутренностях двух жертв, разбил прыжком лампу на потолке, рванул по пути горло одному из калек, взвыл по-звериному и выскочил по лестнице наружу…

Где и столкнулся с Витей-Васильком, который как раз выбирался из кабины заглохнувшего во дворе вездехода.

Наткнувшись на второго водителя, Витя-Василёк, бывший возлюбленный Тони, рубаха-парень и любимец всей станции, дико взревев, бросился на соперника, целясь оскалившимися клыками тому в горло. Они почувствовали друг друга. Два превратившихся в зомби бывших человека, они узнали в противнике тот запах миазмов, издаваемый полуходячими мертвецами, после того, как большой «пузырь» облучил их, а его младший «брат» добавил всё остальное, превратив их в людоедов, мародёров и маньяков, желающих насытиться человеческой печенью. Два нелюдя схватились между собой: один, чтобы добраться до девушки, другой – чтобы её защитить. Оба существа, бывшие некогда людьми, вцепились зубами в сонные артерии, хрипло завыли и заметались на мёрзлой земле, словно дикие хищники, не поделившие добычу. Водитель под натиском более молодого Вити сипло захрипел, пустил струю пульсирующей крови, пару раз дёрнулся, и затих, вытянувшись во весь рост прямо у гусениц вездехода.

Наступила тишина.

А потом раздался истерический крик Тони.

…Всё это время младший «собрат» космического «пузыря» тихо и мерно покачивался в воздухе, словно наблюдая со стороны за всем происходящим, что творилось во дворе больницы. Из окон высовывались больные, а в левом крыле здания завыла пожарная сирена, очевидно, оповещая весь персонал срочно собраться на месте трагедии.

Начинался переполох.