Последний вздох

Здесь в нижнем ящике лежала его окровавленная рубашка, в которой он был, когда Орифия подарила ему вечность. Наверное, кому-то показалось бы глупым хранить такое грязное старье, но Бротт никак не мог ее выкинуть. Серая льняная и много раз заштопанная рубаха была этаким флагом старой Америки и старой, как он понял потом, свободной жизни, когда Джимм волен был дышать без чьего-либо разрешения и есть открыто то, что хочет, не опасаясь последствий. Тут же в шкафу лежали сотни его записей, рассказов, стихов, песен и сочиненной музыки, все оттуда — из человеческой жизни. Нет, он вовсе не жалел, что стал вампиром, скорее наоборот — рад накапливать знания долгие столетия.

— В прошлом заключено очень много ответов на будущее, именно поэтому оно мне так нравится. Поэтому у меня есть эта комната, — мужчина чуть задумался, разглядывая гитару, которой уже давно не касался. Пусть она была очень качественной, но могла сильно расстроиться за время простоя без заботливых рук. — Не обещаю идеального звучания, но, так и быть, я сам шел сюда только ради нее.

Он указал на дорогую сердцу вещь, которая стоила сейчас сотни тысяч долларов, потому как раньше принадлежала известному на весь мир гитаристу. Жаль, тот отказался становиться частью теневого мира, уйдя рано, как и подобает яркой вспышке сверхновой.

Джимм невесело улыбнулся воспоминаниям и подошел к инструменту, не забыв по дороге захватить медиатор, бережно провел пальцами по грифу и только потом аккуратно взял в руки. После нескольких минут подтягивания струн, он, наконец, услышал ее в правильном, присущем только этой красавице, звуке. Надо же, время почти не тронуло гитару.

— Если захочешь, я научу, как этим пользоваться. Впрочем, Руперт долго крутит в голове эту же мысль и все не наберется смелости спросить меня.

Вампир усмехнулся, немного прочистил горло, сел на сундук с облупившейся краской, в котором лежал кофр с его первой скрипкой внутри. И запел то, что еще совсем недавно крутил в голове. Голос у Джимма не был таким мощным, как у того же Клайва, но он пел так, как делал это всегда…почти.

— She seemed dressed in all of me,

Stretched across my shame.

All the torment and the pain

Leaked through and covered me

I'd do anything to have her to myself

Just to have her for myself

Now I don't know what to do,

I don't know what to do

When she makes me sad.

She is everything to me

The unrequited dream

A song that no one sings

The unattainable,

She's a myth that I have to believe in

All I need to make it real is one more reason.

I don't know what to do,

I don't know what to do

When she makes me sad.

But I won't let this build up inside of me

I won't let this build up inside of me

I won't let this build up inside of me

I won't let this build up inside of me

A catch in my throat choke

Torn into pieces

I won't, no!

I don't wanna be this…

But I won't let this build up inside of me

I won't let this build up inside of me

I won't let this build up inside of me

I won't let this build up inside of me

She isn't real

I can't make her real

She isn't real

I can't make her real[1]

Голос Джимма, казалось, обволакивал помещение. Саманта, затаив дыхание, слушала песню мужчины. Его пальцы уверенно касались струн, рождая нечто невообразимо прекрасное. Слова песни проникали прямо в сердце девушки, затрагивая какие-то потаенные частички ее души. Сэм даже не двигалась, лишь следила за умелыми движениями рук Бротта.

Безусловно, это только песня. Наверняка, это было первое, что пришло в голову Джимма и не несло в себе никакой смысловой нагрузки, однако, глупая голова почему-то все переиначила, воспринимая слова на свой счет, и никак иначе.

Услышав последние аккорды, девушка вдруг опустила взгляд, и в комнате повисло молчание, нарушаемое лишь их тихим дыханием.

— Красивая песня, — наконец, смогла произнести она, по-прежнему разглядывая пол. А что если Джимм спел ее неспроста, а вполне умышленно? Что если он действительно чувствует то, о чем пел? О Боже… Ну, почему все должно быть именно так?

Саманта сознавала, что они с Джиммом из разных миров… Или нет? Она ведь и сама не обычный человек. Пусть Сэм жила в мире людей, по их законам, но теперь именно ее преследует целый клан этернелей, а если верить Бротту, то и остальные кланы не откажутся от столь ценной добычи.

Джимм спас ее, и только это имело значение.

Саманта подняла взгляд и посмотрела прямо в яркие янтарные глаза.

— Я бы тоже не отказалась от уроков, если у тебя хватит терпения заниматься с нами обоими, — чуть улыбнулась она. — Руперт будет рад, если ты сам ему это предложишь… Ну, конечно же, если тебе это будет не очень сложно, — Саманта сделала несколько шагов вперед, оказавшись совсем близко к мужчине.

Еще лишь шаг, и рука ложится поверх ладони Бротта.