Последний вздох синей бороды (СИ)

Есть такие люди, которые умеют адаптироваться к обстоятельствам, и стараются привыкнуть к неудобствам, но я не из их числа.

Начнём с того, что я решила в отсутствие Макса доделать дом. После того, как одна психопатка, которую я искренне считала своей лучшей подругой, спалила мне жилище, я стала строить новый.

Но нам с Максом хотелось поскорее начать жить вместе, мы тогда ещё не были расписаны, встречались в его квартире, а я жила у маман. С моей матерью у меня очень сложные взаимоотношения, она авторитарная и властная, с одной стороны, мы очень близки, а с другой, я её не перевариваю. Более тяжёлого человека нет на всём белом свете, и я поспешила сбежать из родительского дома в свой недостроенный особняк. Вернее, он уже полностью отстроен, но отделан только наполовину.

Первый этаж уже давно закончен, а на втором готово только пять спален, хотя всего их десять, но там голые стены, изо всех щелей торчат провода, обои не поклеены, а потолок не побелен. Вообщем, там полный капец, и я решила, наконец, всё это закончить. Свет то и дело вырубает, электрики что-то там намудрили, а несколько дней назад прорвало трубу канализации, и во двор без противогаза, простите за подробность, выйти просто не возможно.

Мне всё это надоело, а Максим в это время уехал в Петербург, на какой-то съезд милиции, и я вызвала рабочих. Те споро взялись за дело, и теперь весь день в доме слышен звук дрели, молотков, и в довершение всего Василисса, моя старшая дочка, стала сильно кашлять. Младшая, Лизаня, вся обсыпалась красной сыпью, а через день Леня повторил фокус сестрицы, и я в испуге вызвала доктора, который поставил диагноз – аллергическая реакция на строительную пыль.

Пришлось срочно убирать детей из дома, и Анфиса Сергеевна, Василинка с няней, Октябриной Михайловной, и наши с Максом двойняшки с Сашей, их няней, отправились в деревню. Тем более, там сейчас мой свёкр, Иван Николаевич, у него отпуск, и дети будут под основательным присмотром. А я осталась в доме, и я слушаю музыку, которую включают рабочие. У меня уже от Верки Сердючки щека дёргается, а

она у них гремит каждый день.

Я бы дневала и ночевала в издательстве, но приходится следить за этими гавриками, чтобы ничего не спёрли. Все свои драгоценности я убрала в сейф, картины отвезла к матери, а сама от этого всего устала, как собака.

Фрида сейчас в Лондоне, шлифует язык Шекспира. Как укатила туда после окончания занятий в школе, так до сих пор и сидит. И я решила отправить к ней Мирославу, чтобы девочки подружились, что незамедлительно случилось.

На следующий же день после отлёта Миры мне позвонила Фрида, и в полном восторге сказала, что Мира потрясающая, и они уже подружились. Я рада за девочек.

А на дворе уже август месяц, и жара стоит невероятная, чуть асфальт не плавится.

На мне ещё висит недописанная статья, у меня с ней полный стопор, а Генрих Вениаминович, наш генеральный директор, уже ногами стучит.

Вчера я увильнула от него, и позорно сбежала с поля боя, то есть, удрала из издательства прежде, чем он успел меня о чём-либо спросить. Дома я отключила телефон, и завалилась спать, а утром меня разбудили строители.

Спать хотелось немилосердно, а они приходят в семь часов, я попыталась было уснуть, но куда там.

И в довершение всего позвонил Генрих.

Я в это время как раз пила утренний кофе, и вдруг зазвонил стационар. Генрих мне обычно звонит на мобильный, и я не ожидала подвоха. Машинально сняла трубку, и подавилась кофе, когда услышала голос начальника.

- Не пугайся так, - с усмешкой проговорил Генрих, - я правильно понимаю, статьи ещё нет?

- Я над собой не надвластна, - тяжко вздохнула я, - и мне спать не дают.

- Хотелось бы знать, кто тебе покоя ночью не даёт в отсутствие законного мужа, - захохотал этот несносный Генрих.

- И вовсе не Дима, - тут же завелась я.

- А я этого и не говорил, - со смешком ответил он, - ты сама сказала, что для тебя притча во языцех. Завязывала бы ты с этим делом, после таких историй рубцы остаются.

- Отстань, - со слезами в голосе ответила я, - а Димы сейчас

нет, исчез куда-то на целый месяц.

- Бедная, может, мне тебе помочь? – иронически – ласково спросил Генрих, - у тебя такая неудовлетворённость в глазах, а мужа и любовника нет в Москве.

- Я передам твоё предложение Миле, - обрадовала я его.

- И тебе не жалко будущего крестника? – со смехом спросил он, - у моей жены от такого сообщения выкидыш будет.