Последний взгляд

Пожалуй, никто кроме Скотта и Хемингуэя толком не знал, что произошло в тот день. Бо знала больше всех, а егерь Тома одному только де Гесклену рассказал о том, как, по его мнению, все это было. Скотт и Хемингуэй рассказали мне две совершенно разные истории;впрочем, эти истории чуть-чуть изменялись, когда Скотт и Хемингуэй начинали спорить. Я могу лишь соединить наиболее правдоподобные версии из всего, что я услышал, и добавить то, что я знаю о настроениях Скотта в тот день.

— Я хотел только одного, — сказал мне однажды Скотт, пребывавший в благодушном, доверительном настроении. — Показать Эрнесту, каково это, когда в тебя стреляют так, как он стрелял в куропаток. Мне думалось, парочка неожиданных выстрелов неизвестно откуда и пули, просвистевшие над головой, заставят его что-то понять. Но беда в том, что когда ты кого-то выслеживаешь, Кит, то тебя это так увлекает, так волнует и завораживает, что ты начинаешь охотиться всерьез. И ты не поверишь — под конец мне действительно хотелось всадить в него пулю.

Скотту повезло — на небольших холмиках было много невысоких изгородей и высоких кустов вереска, и ему было где укрыться, пока он искал место, откуда можно сделать первый выстрел так, чтобы пуля пролетела над головой Хемингуэя. Очевидно, он нашел такое место, потому что, как сказала мне Бо, Хемингуэй стоял под низкорослым дубом, поджидая грузную куропатку, которая побежала в кусты и должна была вот-вот появиться опять, Скотт вдруг выстрелил из обоих стволов сразу и на голову Хемингуэя с дерева посыпались листья и сучки.

— Кто это, дьявол его побери? — быстро обернувшись, крикнул Хемингуэй.

Из-за кустов не последовало ответа, но, по словам Бо, они слышали, как кто-то убегал, хотя им и в голову не пришло, что это может быть Скотт.

— Нет, ты видела? — крикнул Хемингуэй Бо, стряхивая листья с головы.

— Конечно.

— Черт его дери, он мне чуть голову не снес.

— Но кто это был?

— Не знаю, но если когда-нибудь узнаю, я убью этого идиота. Должно быть, кто-то из тех полоумных французов в зеленых охотничьих шляпах и с жемчужными булавками в галстуках.

Никто из них не заподозрил Скотта, и, поверив, что кто-то из французов по ошибке забрел на чужую территорию, Хемингуэй и Бо продолжали охоту. Но Хемингуэй то и дело злобно оглядывался через плечо, как будто полоумный француз был еще где-то здесь, поблизости.

— Во второй раз, — рассказывал мне Скотт, — я действовал очень умно. Я знал, что если я поперчу Эрнеста во второй раз, он все бросит и ринется туда, откуда был выстрел. Знаешь, Кит, я, между прочим, отличный солдат. Я вовсе не желал попадаться ему в руки. Надо было его перехитрить. Я забежал вперед и выбрал место, мимо которого наверняка пройдет Хемингуэй. Я влез на один из высоких буков, я чуть не сломал себе шею, но уселся на ветках и стал поджидать его. Настроение было у меня превосходное.

Скотт рассмеялся и даже притопнул ногой.

— Он прошел прямо подо мной, — продолжал Скотт. — Но я выждал, пока он пройдет ярдов двадцать, и пальнул по кустам сбоку от него. Бог ты мой, видел бы ты, как он подпрыгнул, и слышал бы, как он взревел!

— Могу себе представить, — сказал я.

— Нет, не можешь. Он взревел, как бык, и бросился в мою сторону. Он испугался до смерти. Он был в зверином страхе и в зверином поту и звал егеря бежать с ним в чащу.

— И тогда-то он выстрелил в вас?

— Нет. Нет. Он не мог меня найти. Он метался по лесу, кричал, и ругался, и угрожал. Он рыскал по кустам, стараясь меня разыскать, но ему и в голову не пришло взглянуть наверх. А я сидел на дереве и наслаждался — ведь только так и можно было проучить Эрнеста. Спорить с ним бесполезно. Ему надо доказывать на деле.

— Вряд ли он мог понять, что вы делаете, если он не знал, что это были вы, — заметил я.

Хемингуэй потом рассказывал мне, что не выстрелы его встревожили и даже не мысль, что кто-то хочет его напугать, — нет, он пришел в ярость от нелепости этой затеи и уже смутно догадывался, что это Скотти откалывает свои штуки.

Поначалу Бо, присоединившаяся к Хемингуэю, отказывалась верить, что это был Скотт.

— Да кто ж это может быть, кроме нашего великого принстонского поэта? Кто тут еще настолько ненормален или настолько пьян, чтобы вот так баловаться с ружьем?

— Ну, я не думаю, что он так уж пьян, — сказала Бо.

— Значит, он сумасшедший, и надо его пристрелить, пока он кого-нибудь не убил.

— Но это же совершенно дурацкие выходки, — сказала Бо. — По-моему, лучше просто плюнуть на все это, Эрнест. Ради бога, не старайтесь ему отомстить.

Но Хемингуэй твердо решил дать Скотту урок стрельбы.

— Он думает, что стреляет в тире. Этот вундеркинд никогда не видел, что бывает, когда один человек выстрелит в живот другому. Он не знает, как выглядит человеческое тело, когда в него всаживают полфунта свинца.

— Но вы ведь не можете проиллюстрировать ему это, — нервно произнесла Бо.

— Чуточка мяса с его зада даст ему некоторое представление.

— О, что вы, Эрнест! Вы, конечно, не сделаете ничего подобного.

— Сделаю. Я говорю серьезно, Бо.