Последний замок

Колдун быстро выкрикнул заклятие обездвиживания. У его ног неподвижно застыло растение-животное, большой зеленый мотылек, прервав полет, заскользил к земле. Волшебник обернулся. Вот она, на краю леса, ближе чем когда-либо раньше. Она не шевельнулась при его приближении. Глаза Мазириана засверкали. Он приведет ее в свой дом и посадит в тюрьму из зеленого стекла. Он испытает ее мозг огнем, холодом, болью и радостью. Она будет подносить ему вино и делать восемнадцать соблазнительных движений при свете желтых ламп. Может быть, она шпионит за ним; если это так, Мазириан немедленно об этом узнает. Ни одного человека он еще не называл своим другом. Другом ему был только сад.

Вот колдун уже в двадцати шагах от женщины. И тут раздался топот копыт: она развернула свою вороную лошадь и ускакала в лес.

Волшебник в гневе сорвал плащ. У нее была защита — противозаклятие, охранная руна! К тому же она всегда появлялась, когда он не был готов к преследованию. Он всматривался в смутную лесную глубину, видел белое тело скользнувшее сквозь столб солнечного света, черную тень лошади — и все исчезло… Может, она ведьма? Приходила она по собственному желанию или, что более вероятно, ее послал неведомый враг? Если это так, кто же руководит ею? Принц Кандайв Золотой из Кайна, у которого Мазириан выманил тайну возвращения молодости? Или астролог Азван? А может, Туржан? Хотя Туржан вряд ли… Лицо Мазириана просветлело от приятных воспоминаний, и он отбросил эту мысль. Азвана он по крайней мере может испытать. Волшебник направился в свою мастерскую, подошел к столу, на котором стоял хрустальный куб, окруженный красно-голубым ореолом. Из ящика извлек бронзовый гонг и серебряный молоток. Ударил по гонгу, и густой сочный звук поплыл по комнате. Он ударял снова и снова. В голубизне хрусталя проступило лицо Азвана, покрытое каплями пота от боли и ужаса.

— Не бей в гонг, Мазириан! — воскликнул Азван. — Пожалей мою жизнь, не бей!

Мазириан остановился, высоко держа руку с молотком.

— Ты шпионишь за мной, Азван? Ты послал женщину, чтоб украсть гонг?

— Не я, хозяин, не я! Я слишком боюсь тебя.

— Ты должен предоставить мне эту женщину, Азван, я настаиваю.

— Невозможно, хозяин: я не знаю, кто она.

Мазириан сделал движение, как будто хотел ударить. Азван испустил такой поток униженных просьб, что Мазириан с отвращением отбросил молоток и убрал гонг на место. Лицо Азвана медленно растаяло, и хрустальный куб снова опустел.

Мазириан погладил подбородок. Очевидно, он должен сам захватить девушку. Позже, когда на лес опустится темная ночь, он поищет в книгах заклинания, которые защитят его на полных опасностей лесных полянах. Это будут заклинания, полные яда и разрушительной силы такой мощности, что любое из них устрашит обычного человека или даже сведет его с ума. Мазириан, благодаря своему долгому опыту, мог хранить в памяти одновременно четыре самых сильных или шесть менее страшных заклинаний.

Он отложил свой плащ и направился к длинному чану, купавшемуся в свете зеленых ламп. В прозрачном растворе лежало тело человека, мертвенное в зеленом свете, но физически исключительно сильное и совершенное. Ясное, с холодными жесткими чертами лицо, золотистые волосы.

Мазириан смотрел на это существо, которое сам вырастил из единственной клетки. Его творению не хватало только разума, и колдун не знал, как снабдить его разумом. Туржан Миирскнй владел этим знанием, но отказывался разделить с Мазирианом эту свою тайну.

Мазириан рассматривал существо в чане. Совершенное тело — разве в нем не должен жить организованный и гибкий ум? Он узнает это. Он привел в действие приспособление, выпускающее из чана жидкость, и вскоре тело уже лежало на воздухе. Мазириан сделал инъекцию в шейную артерию. Тело дернулось, глаза открылись, мигнули. Мазириан отвел прожектор.

Существо в чане слабо пошевелило руками и ногами, как будто не догадываясь об их назначении. Мазириан внимательно смотрел: возможно, он все же случайно правильно синтезировал мозг.

— Сядь! — приказал Мазириан.

Существо сосредоточило на нем свой взгляд, мышцы его рефлекторно напряглись, оно хрипло взревело, выпрыгнуло из чана и вцепилось Мазириану в горло. Несмотря на всю силу Мазириана, существо легко удерживало его и трясло, как куклу.

Невзирая на все свое колдовство, Мазириан был беспомощен. Гипнотическое заклинание он истратил, и теперь в его мозгу не было ничего другого. И в любом случае он не мог произнести ни звука: безумец крепко сжимал его горло.

Рука Мазириана упала на свинцовую бутыль, и он ударил существо по голове. Безмозглое создание упало на пол.

Мазириан, еще не совсем разочаровавшись, изучал тело у своих ног. Координация движений прекрасная. Он растворил в реторте белый порошок и, приподняв золотую голову, влил жидкость в расслабленный рот. Человек зашевелился, открыл глаза, приподнялся на локте. Безумное выражение покинуло его лицо, но Мазириан напрасно искал в нем следы разума. Глаза были пусты, как у ящерицы.