Последний занавес

— Еще раз повторяю, Нодди мне очень нравится. Но это странная жизнь, и с ней надо считаться. Приятно, доложу вам, когда есть с кем поговорить. С кем-нибудь не из Анкредов. Даже Седрику я не могу до конца довериться, ведь он наследник и не может смотреть на вещи моими глазами.

— Наверное, нет.

— Вот именно. Хоть вообще-то он очень мил со мной. — Тонкий голосок окреп. — И не думайте, будто я не знаю почему, — добавила мисс Орринкурт. — Ему, дурачку, все время не хватает наличных, и он хочет чтобы я использовала свое влияние на Нодди. Он остался с носом, когда эти плясуны сорвали свой куш, обратился к евреям, тоже без толку, а теперь не знает, куда и податься. Дома он боится показываться. Приходится ждать, пока я не определюсь так или иначе. Ладно, там видно будет. Мне в общем-то все равно, — беспокойно заерзала она, — лишь бы со мной все утряслось.

Они сидели друг против друга. Трой вгляделась в красиво подкрашенное лицо своей спутницы. Позади нее поднимался лес, подобный видению, недвижный, пронизываемый нитями тумана. На этом темном фоне лицо, подумалось Трой, напоминает посмертную маску работы какого-нибудь сюрреалиста.

В морозном воздухе что-то негромко прозвенело.

— По-моему, это кошка мяучит, — сказала Трой, останавливая Росинанта.

— Ну, вы даете! — закашлялась сквозь смех мисс Орринкурт. — Кошка мяучит! Не кошка это, а мои легкие, дорогая. Проклятый ночной воздух когда-нибудь прикончит меня. Может, подстегнете эту скотину?

Трой дернула вожжи, и копыта сразу степенно зацокали по единственной замощенной улице Анкретона. Вскоре они остановились у небольшой аптеки, по совместительству бывшей и промтоварным магазином.

— Может, я возьму, что вам там надо? — предложила Трой.

— Спасибо. Вряд ли в магазине есть что-нибудь интересное. Духов там точно нет. Еще раз спасибо, дорогая. Это какое-то средство против стригущего лишая у детей. По заказу врача. Оно должно быть готово.

Пожилой аптекарь с румяными щеками протянул Трой две соединенные вместе бутылки. К одной был прикреплен конверт.

— Это для детей, там в поместье? — осведомился аптекарь. — Ну да, конечно. А маленькая — для сэра Генри.

Взбираясь назад на двуколку, Трой обнаружила, что аптекарь последовал за ней и теперь стоит на тротуаре.

— Там этикетки есть, — озабоченно предупредил он. — Не откажите в любезности обратить внимание на инструкции, они там, внутри. Дозировка, знаете ли, меняется. Она зависит от веса пациента. Доктор Уизерс специально просил меня обратить на это внимание мисс Эйбл. Между прочим, очень необычный рецепт. Таллия ацетат. Да. Этикетки на обеих бутылках. Спасибо. Надо быть очень внимательным… Извините, у нас кончилась оберточная бумага. Всего наилучшего. — Он коротко, как при коклюше, откашлялся и метнулся к себе в магазин. Трой уже была готова развернуть Росинанта, когда мисс Орринкурт, попросив ее обождать немного, выбралась наружу и зашла в магазин. Через несколько минут она появилась на пороге. В кармане у нее явно лежало что-то тяжелое.

— Глаз кое на что лег, дорогая, — пояснила она. — Хо-хо! Ну что ж — домой, и не надо жалеть лошадей.

На обратном пути она говорила только о детском стригущем лишае. Рот она прикрывала воротником своего мехового пальто, потому голос звучал словно из преисподней.

— Скверно, а, не повезло так не повезло. Я про бедняжку Пэнти. Через всю голову, а ведь волосы, можно сказать, ее единственное достояние.

— Вы с Пэнти вроде бы друзья? — спросила Трой.

— Жуткий ребенок, право слово. Жуткий. Чего только не выкидывает. Каково? Малюет кисточкой на зеркале Нодди. И чтобы она там ни думала, разве можно вот так, в открытую? Еще пара таких фокусов, и привет, хотя сама она этого, может, не понимает. Мать, естественно, в ярости. Вам известно, что в завещании ребенок стоит на первом месте? Но если она и впредь будет так же шутить, то разом слетит оттуда. А краска на ваших перилах? По-моему, это вообще край.

— Откуда вы узнали об этом? — Трой пристально посмотрела на свою спутницу.

Та сильно закашлялась.

— Вот идиотизм, — глухо выдохнула она, — как можно было выходить из дома в такой туман? Извините, Бога ради, совсем не могу говорить.

— Это Пэнти вам сказала? — настаивала Трой. — Потому что я никому не говорила. Она действительно призналась, что сделала это?

Мощный приступ кашля не позволил мисс Орринкурт ответить, но, по-прежнему прижимая воротник ко рту, она трижды мигнула своими устремленными на Трой огромными красивыми глазами.

— Ну а я никогда в это не верила, — медленно выговорила Трой, — никогда.

Плечи мисс Орринкурт дернулись и задрожали. «Будь я проклята, — подумала Трой, — да ведь она же смеется».

Глава 6 КРАСКА

1