Последний Завет

У его коллеги, который был старше его на тридцать лет, производительность была ниже, но выносливости побольше. Вопрос профессионального стажа и крепости позвоночника. А у Дуайта с годами позвоночник приобрел особенную гибкость.

– Запиши их на мой счет, – бросил Элмо.

– Что записать?

– Ну ты же заметишь мне, что осталось еще десять минут тут коптить.

– Правильно.

– Мне их вполне хватит.

– На что?

– Чтобы от твоего имени поцеловать жену и сына.

– Правильно, поцелуй их от меня.

– И я буду осторожен.

– Да уж, Элмо, будь осторожен на дороге.

Сандерс забавлялся тем, что угадывал наперед реплики коллеги, который уже столько лет повторял одни и те же общие фразы.

«Ты станешь таким же, как он», – нашептывал Элмо внутренний голос.

Он надел меховой полушубок, непромокаемую ветровку, шлем и горнолыжные очки. Снял брезент со снегохода и вступил в морозный туман. От почты до дома, который он снимал на окраине Норт-Пола, езды было пятнадцать минут. Но сегодня скверная видимость не позволяла установить рекорд скорости. Едва он вышел из сортировочного пункта, очки тут же покрылись изморозью. Элмо остановился на обочине у ограды, наполовину засыпанной снегом, быстро прочистил стекла, снова надел очки. Сквозь стекла на него смотрели два глаза!

Он испуганно вскрикнул и попятился, чтобы увидеть, кому принадлежит лицо, возникшее перед ним. Но увидел он лишь повязки, вздувшиеся какими-то нелепыми буграми. Элмо врезал ногой этой мумии и повернул ручку газа. Снегоход взревел и рванул вперед. А Элмо шлепнулся задом в снег, и над ним нависло это чучело, обмотанное повязками. И он понял, что этот дерьмовый день – последний день его жизни. Он не увидит ни жену, ни сына. Жалкая перспектива стать под конец жизни таким же, как Дуайт, обратилась в недостижимую мечту.

Мумия протянула ему руку, словно собираясь помочь встать. Элмо изо всех сил ухватился за нее, поднялся и второй рукой нанес молниеносный удар туда, где должна быть челюсть. Кулак как будто наткнулся на воздушный шар. Элмо, не глядя, что произошло с мумией, бросился к упавшему снегоходу. На бегу он споткнулся и свалился носом в снежную пыль. Рядом раздались шаги, он стиснул зубы, ожидая, что сейчас его прикончат, но услышал рев двигателя. Мумия уехала на его снегоходе.

Иисус учил отвергнуть все суетное и радоваться жизни. В этот вечер Элмо Сандерс внезапно уверовал в Бога.

15

Кейт Нутак, сев в «тойоту», переехала через реку Чина, обогнула железнодорожное депо и свернула направо на Филипс Файлд-роуд. Красно-синий неон вывески «Правильного бара» просвечивал сквозь мглу. То была первая особая примета его владельца Тэда Уолдона. Была у него еще одна, сразу бросающаяся в глаза: сплющенный нос, результат многолетних занятий боксом и бесчисленных боев. После рингов в подозрительных барах, после договорных матчей со ставками на подпольном тотализаторе он укрылся на Аляске подальше от полиции и ободранных им простофиль. Он купил этот бар в семидесятых годах, когда строили Трансаляскинский нефтепровод и Долтонскую автостраду. Уолдон удовлетворял потребность в выпивке доброй половины шестнадцати тысяч рабочих, заполнивших Фэрбэнкс до завершения строительства трубопровода. В задней комнате бара он устроил игорный притон, который охранялся лучше иного банка, и подкармливал местную полицию, чтобы та не припаяла ему нарушение закона.

Это все, что знала Кейт Нутак о человеке, внешность которого совпадала с описанием одного из напавших на Алексию Гровен: около шестидесяти, альбинос, невысокого роста, коренастый, волосы седые, нос в форме картошки, сплюснутый. Описание его спутников ничего ей не говорило. Один огромный, как шкаф, у второго шрам через весь лоб, и он сильно хромает, третий все время хихикал и почесывал промежность. Вот приметы, которые не могли ускользнуть от буржуазного взгляда миссис Гровен.

Через десять минут, оставив «тойоту» на парковке «Правильного бара» между двумя большими пикапами, Кейт набралась решимости. В этом притоне она, вероятней всего, окажется единственным представителем племени инук, очевидно, единственной женщиной и уж совершенно точно единственным представителем закона. Просить помощи у полиции она не могла. Обвинить типа вроде Уолдона в убийстве четырех человек было слишком рискованно, к тому же это вступало в противоречие с профессиональной этикой. Ее целью было заставить Уолдона заговорить о проекте «Лазарь». Он был в курсе некоторых подробностей, в которые Фрэнк Гровен решил посвятить его, чтобы доказать свою кредитоспособность как игрока в покер. Агент Нутак хотела сделать все быстро, продемонстрировать профессиональную хватку и показать Натану Лаву и Лансу Максвеллу, что ей никто не нужен, чтобы успешно провести следствие.

Она не дошла несколько метров, когда дверь бара распахнулась и оттуда в облаке табачного дыма вывалился какой-то пьяный, которому срочно нужно было избавиться от излишков пива, отягчавших мочевой пузырь. Кейт использовала этот момент, чтобы вылезти из машины, превратившейся в холодильник, и проскочить туда, где тепло.