Последний завет Дон Хуана: магия толтеков и эзотерика духовности

Будучи практически лишенными непосредственных откровений Аватаров — т. е. в буквальном, а не в переносном смысле Божественных воплощений — мексиканские толтеки из числа новых видящих даже самим своим примером показывают: при достижении достаточной эволюционной зрелости ничто не может удержать Монаду от восходящего пути духовного совершенствования. Здесь, в этом отношении, они достаточно близко стоят к дзен-буддизму… Или же, как однажды заметили Рерихи, когда человек созрел и нуждается в учителе, даже муравей сможет стать ему наставником. То есть, конечно, муравей не может быть Учителем, но здесь важна фиксация внимания ученика на неком посреднике, своего рода промежуточном звене (пусть оно даже будет искусственным) между человеком и его высшим-«Я».

Важно именно намерение, и основной контроль во всех мировых религиях и других подлинно духовных учениях современности всегда был и остается за намерением. Еще Монтэнь когда-то сказал: «Для того, кто никуда не плывет, никогда не бывает попутного ветра».

Если копнуть чуточку глубже в состояние ауры, то мы сразу должны усвоить: не точка сборки должна управлять состоянием сознания ученика, но, наоборот, занимающийся должен развить свое высшее сознание так, чтобы контролировать положение точки сборки. А кто может контролировать ее? Кто вообще на это способен — человек? Нет! только высшее-«Я» человека, или индивидуальный Дух, «ядро» Монады, может руководить состоянием своих низших инструментов, т. е. аурических оболочек и тонких структур (чакр и т. п.). Причем если вы не в состоянии этого делать по тем или иным причинам, то, как говорится — «не зная брода не суйся в воду». Ибо опасности, мягко говоря, велики. Да и вообще, есть общее правило: чем более тонкоматериальной является те или иные аурические структуры — тем более опасными являются неумелые попытки ими руководить механистическим, обычным насильственным образом.

Заметьте, что в книгах Кастанеды практически все конкретные действия по управлению точкой сборки ученика совершает квалифицированный Нагваль, а не сам ученик. И «нагвалические технологии» здесь напоминают секретные методы «ноу хау», если они вообще поддаются рациональному объяснению в терминах материального интеллекта.

Если мы сопоставим религиозную литературу с биоэнергетическими руководствами по духовной алхимии, то, проанализировав недостатки каждого из подхода, мы увидим, что наилучшие результаты могут быть получены лишь сочетанием личностных обращений человека к Божеству с управлением внутренними энергетическими полями. Человек как «малая жизнь» обращается к Господу как к «большей Жизни», он пробуждается изнутри и подобно тому, как капля впадает в океан, возвращается в Царствие Небесное — трансцендентное тело Господа — на свою истинную родину, откуда когда-то изошел.

Ни силовой магизм «энергетических йогов», не признающих ничего, кроме своих примитивных «технологий Пути», и ни наивные фантазии верующих в свою веру, не могут дать Освобождения по раздельности. Только высший синтез всего высшего может дать высшие результаты.

Увлечение сложными механистическими техниками, частными деталями есть такое же искажение, как и наивные фантазии, принимаемые за Веру. Жизнь показывает вам на каждом шагу, как «йоги-силовики» за своими тренингами не видят и не хотят видеть Бога. Равно как и проповедующие Христа или иные религии нередко так и остаются поверхностными приверженцами поверхностных взглядов на религию…

Как уже вы сами могли заметить, наиболее оптимальным вариантом я считаю сплав или синтез религиозного прогресса с оккультно-магическими практиками. Без Бога, без Веры вы никогда не продвинетесь в подлинно духовном направлении. Но и без механистических методов йоги, ци-гун или отдельных магических приемов скорости вашего развития могут так и оставаться смехотворно мизерными даже многие годы. Знания толтеков могут существенно обогатить осведомленность самостоятельно занимающихся, а критические насмешки и замечания дон Хуана когда-то очень сильно избавили меня от иллюзий о своей религиозности. Они меня протрезвили настолько, что я понял ничтожность того самого религиозного «прогресса», которым я когда-то даже гордился. И за эту критику я очень признателен дон Хуану. И Кастанеде тоже.