Последний жрец богини Лу. Том III

У меня внезапно пересохло в горле, а сердце застучало по ребрам. Что я делаю? Что я тут вообще забыл? Никогда бы не подумал, что придется сражаться на дуэли, да еще самонадеянно выбирать для этого копье вместо более универсального полуторного меча, которым я уже тоже неплохо владел.

Но сделанного не воротишь, так что я поудобнее перехватил в руках древко и сделал шаг вперед. Напоследок окинул безликую толпу взглядом в поисках таких знакомых фиолетовых глаз и волос, цвета воронова крыла, но Лу не пришла. Я ее не видел и не чувствовал. Ладони похолодели, гул крови в ушах усилился, и я только крепче взялся за свое оружие.

Бретер, чьего имени я даже не знал, никуда не торопился. Рисуясь перед публикой, он прошелся по своему краю дуэльной площадки, демонстративно разминая плечи и шею. Я же следил за легкими и опасными движениями своего противника, пытаясь понять, с какой стороны мне ждать от него угрозы. Сейчас молодой дуэлянт демонстративно улыбался, получая слова одобрения от мелких дворян — видимо, своих постоянных собутыльников и товарищей — и ища одобрительных взглядов у девушек и женщин. Точно рисуется.

Я тоже не стоял истуканом и чуть отошел от края круга, обеспечивая себе пространство для маневра. Бретер же продолжал меня демонстративно игнорировать.

Во мне стала закипать ярость. Ничего не говоря, я стал медленным шагом приближаться к наглецу, ожидая от него любой каверзы. То, что парень выводил меня из себя, было понятно и слепому, как и то, что он отдал мне инициативу первой атаки. Либо он идиот, либо у него есть план.

На границе сознания вертелась тупая мысль подойти шагов на пять и просто метнуть копье в рыжего придурка, но я быстро вспомнил, что подобное дуэльным кодексом запрещалось: в момент нанесения раны или смертельного удара, дуэлянт должен держать оружие в руках. Запрещалось бросать в сторону противника даже разбитые щиты, не говоря уже о колюще-режущих предметах.

Я сделал аккуратный обманный выпад, будто бы собираюсь всем корпусом провалиться в самоубийственную атаку и закончить дуэль одним ударом. Бретер среагировал моментально, отклонив лезвие моего копья в сторону и, резко сменив направление движения меча, попытался ударить меня в голову.

В этот момент между лопатками похолодело. Это был смертельный удар, ни о каком бое до первой крови речи не шло.

С этого первого выпада начался наш смертельный танец.

Только постоянные тренировки с гвардейцами на выносливость позволили мне не свалиться в первые же минуты дуэли: сталь звенела, иногда высекая искры, когда лезвие моего копья встречалось с мечом противника. На крепком древке было уже несколько глубоких засечек и я видел, что делает мой противник. Он пытался меня обезоружить, сломав копье, и оставить с бесполезной палкой в руках.

Кстати, удивить бретера не удалось. Видимо, он хорошо изучал своих противников, так что при виде копья у него не дрогнул ни единый мускул, хотя копьеносец был для мечника не самым удобным противником. Это со щитом копьеносец — легкая добыча, но если обе руки свободны, то мой сектор поражения становится минимум вдвое больше, нежели у бретера. Но из раза в раз парень отклонял все мои атаки, а временами и вовсе заставлял перейти в глухую оборону.

Я благодарил Семерых за то, что они послали мне Орвиста и виконт выудил это диковинное оружие из груды копий, что стояла в углу оружейной. Если бы не лезвие на конце копья, мой противник давно бы попытался зафиксировать древко под рукой и, блокируя мои перемещения, дотянулся бы рукой с мечом до моей тушки, насадив на сталь, как бабочку на иглу. То, что бретер собирается меня убить, а не просто поранить, было ясно как божий день.

Но пока кровь не пролилась — мы продолжали сражаться.

Пот начал заливать глаза, несколько раз у меня уже сбилось дыхание. Рыжий боец уже давным-давно мог закончить эту дуэль в свою пользу: только я видел минимум пяток моментов, когда у него была возможность дотянуться лезвием меча и пустить мне кровь. Но бретер действовал наверняка, всерьез атакуя только тогда, когда у него был шанс нанести мне смертельную рану.

Крайне опытный боец, намного более умелый, нежели я.

Я чувствовал, что скоро сломаюсь, но раньше не выдержало древко копья. Очередной рубящий удар профессионального дуэлянта завершился звуком ломающегося дерева, и на песок арены отлетела треть длины моего оружия вместе с лезвием. В руках у меня осталась палка, длиной не превышающая полутора метров, мне по грудь.

Скрипнув от досады зубами, я перехватил древко ближе к груди, как если бы в моих руках был посох.

На незаметное использование ментальной магии я и не надеялся: за каждым моим движением следило несколько десятков глаз, которые знали толк в боях один на один, так что провести их мне не удастся. Не всех одновременно.

Бретер провел серию мощных рубящих атак, заставляя уйти меня в глухую оборону. Несколько раз пришлось подставить центр древка, а не принимать удар меча на край, так что я отчетливо чувствовал, что выдержит оно еще один-два удара. После чего я останусь абсолютно безоружен.