Последний жрец богини Лу. Том III

Мужчина недовольно поднял глаза на тех, кто отрывает его от дела. Я стоял, облокотившись на стойку, и сейчас мой жетон блестел золотом в свете масляных ламп, а гвардеец демонстративно повернулся спиной к трактирщику и осматривал цепким взглядом зал.

— А… Ваше Благородие, добро пожаловать… — осекся трактирщик, проглотив брань как только увидел, с кем разговаривает.

Когда глаза мужчины перепрыгнули с моего жетона на синего змея на спине Орвиста, он даже как-то побледнел. Очень странные поздние гости посетили его маленькое заведение. Барон, одетый простолюдином, в сопровождении королевского гвардейца, которому тут вообще не место: Кай Фотен, был на другом конце страны.

— Тише-тише… — перебил я лопотание трактирщика и положил на стойку кошель, приятно звякнувший золотом внутри, — вот тут три «короля». Мы с моим спутником сейчас поднимемся на верх по делам государственной важности, можно сказать, поручение самого короля нашего, Кая Фотена Первого, да хранит его Матерь и долгих лет жизни ему…

— Да хранит короля Матерь… — механически повторил за мной стандартную фразу трактирщик.

— Да, хранит, — зыркнул я на трактирщика, так что тот смутился, — так вот, мы к вашему постояльцу, господину приметной наружности, зовут Гарен…

Хозяин заведения побледнел и стал взглядом искать что-то в зале. Но ему не повезло: единственное, что он мог сейчас видеть, это наглого барона и непонятного гвардейца короля, вид у которых был не слишком добрый…

— Так это, он… На верху, дальние покои, специально для важных господ сделаны были…

Я выудил из мыслей трактирщика, где именно проживает столь любимый мною придворный маг. Сделав напоследок короткое внушение на тему возможного шума и игнорирования происходящего, а также о том, что мешать барону и королевскому гвардейцу общаться, пусть и на повышенных тонах, с постояльцем не стоит, мы с Орвистом стали подниматься наверх.

— Думаешь, выиграли время?

— Ну, как минимум пока он золото будет пересчитывать, — ответил я гвардейцу, — возможно, даже дважды. А там разберемся.

Мы достали наше оружие: я — посох, а виконт свой полуторный меч, и ускорили шаг.

Дверь в покои была не заперта, и когда мы вошли внутрь, то увидели крайне сомнительную с эстетической и моральной точки зрения сцену.

Давешняя девушка, мысли которой я прочитал утром у колодца, с заплаканным лицом и растекающимся по щеке синяком от мощной то ли пощечины, то ли удара, стояла на четвереньках. Магик же, одетый в одну рубашку и ничто более, примостившись за ней, сейчас сосредоточенно пыхтел, совершая движения понятного характера.

Как не удивительно, но первой на две появившиеся в комнате мужские фигуры обратила внимание именно девица. Тихо взвизгнув, она попыталась извернуться и отползти в сторону, за что моментально получила удар кулаком по спине.

— Я сказал не дергаться, сука! — прошипел Гарен, пытаясь притянуть за бедра девушку обратно к себе.

Наблюдать за это постельной сценой, которая больше походила на изнасилование, я больше не хотел, так что дал знак Орвисту помочь девушке и убедиться, что она не бросится с криками прочь из комнаты, а сам замахнулся посохом.

Я помнил о разрушительной силе артефакта, который будто бы увеличивал на порядок силу моих ударов, так что сейчас я обратился к колдовству. Пора опробовать дар богов в деле. Не просто же так Сидир выковал его точной копией моего ментального конструкта.

Не успел я подумать о своем серебристом сосредоточении магических сил, как конструкт мгновенно материализовался в моем сознании и объединился со своей физической копией. Окончательный момент слияния части моего сознания и посоха сопровождался короткой фиолетовой вспышкой, после чего вся руническая вязь и чеканка, которой был покрыт посох, как я думал, ради украшения, загорелись ровным фиолетовым свечением, в тон глаз Лу и моих, когда я пользовался заемной у богини магией.

Темными и безжизненным остались только руны трех моих покровителей и клеймо Сидира, но я еще в святилище понял, что эта часть посоха — территория богов.

В это время Гарен уже заметил двух посторонних в своем номере и попытался что-то сказать, но когда увидел магический артефакт в моих руках, замер, как кролик перед змеей. Наконец-то придворный целитель посмотрел в лицо тому, кто прервал его забавы и я заметил, как лицо магика исказила злость, отвращение и страх. Даже не страх — в его глазах промелькнул огромный, почти животный ужас.

Пока Гарен пялился на нас, его руки уже стали плести какое-то заклинание. Дурная привычка стихийников крутить пальцами, когда все можно сделать в уме, сейчас подвела мага воды.

Сейчас, когда мой конструкт был объединен с посохом, я отчетливо видел клубок сознания мага воды — только руку протяни. Где-то в груди я видел сгусток синего света, который одновременно был и душой Гарена, и его сосредоточением магических сил.