Последний звонок

– Не хочу давить на тебя, чтобы ты брался за дела, которые повредят твоему здоровью. Не хочу, чтобы ты кончил, как Джереми Филе.

Пауза. Ещё одно кольцо дыма. Потом осторожнее, прищурив глаза.

– Пойми, Калеб, буду с тобой честен. Рис, похоже, считает, что давление не пойдёт на пользу. Он думает, что у тебя и так дел по горло. Усовершенствование дома, все дела.

Вспышка злости пробегает по лицу Калеба. Значит, Рис уже на него донёс! Поддерживает репутацию подлого В.М.

– Его проблема, мистер Любезный, в том, что у него нет чувства юмора.

Уильяме подавляет хихиканье. Не ценит в сотрудниках излишней фамильярности.

– Я ему так и сказал. Надо иметь чувство юмора, чтобы работать в К.О. Хочешь время на размышление? Может, надо обсудить вопрос с Кай?

– Нет. Нет. Нет. Я дам ответ прямо сейчас.

– И каким же он будет?

У Калеба нет причин отказываться от увеличения выплаты. Кто бы ни взял на себя эту работу, отвечать придётся ему. Его слова, как из сборника церковных гимнов. Мощные и правдивые. Прямо как Джонатан Айткен*.

* В 1999 году Джонатан Айткен был осужден на полтора года тюремного заключения за лжесвидетельство и намеренное препятствие отправлению правосудия (прим. пер.).

– Вооружённый Мечом Знания и Стрелами Желания я поскачу вперёд и повергну во прах невежество, Ваше Величество!

Озадаченная улыбка расплывается на лице Уильямса. Он не понял. Никак не выяснит, на какой планете живёт Калеб.

– Это значит, что ты согласен?

– Ебанись, но это так, В.М!

Уильяме встаёт и обходит стол. Дружески жмёт ему руку.

– Молодчага, Калеб! Я знал, что ты примешь правильное решение. Поздравляю! Добро пожаловать на борт!

Пожатие становится более горячим. В глазах – участие, когда он говорит.

– Не кончи, как остальные. С любыми проблемами сначала ко мне. Я хочу, чтобы ты наслаждался долгой и счастливой пенсией.

Глаза Калеба затуманиваются воспоминаниями о прежних коллегах.

Такой человек, как Непроизносимое «Эйч». С ним можно смело идти в разведку. К нему явилась бригада Офстеда. Ёбаные в рот гестаповцы! Они устроили внеплановый набег на Кафедру, и то, что они увидели, им не понравилось. Потребовали учебный план. Когда Непроизносимое «Эйч» сделал его на клочке макулатурной бумаги, заявили, что он не связан с национальным учебным планом. Затребовали полное инспектирование в течение трёх месяцев, и школа оказалась под риском закрытия. Назвали это Специальными Мерами. Угрожали Джереми увольнением. Сказали, что он останется без разряда и пенсии, если дела тут же не наладятся. Мудаки просто горы свернули.

Непроизносимое «Эйч» этого не вынес. Когда они не отпустили его на досрочную пенсию, он явился в Комитет Побега из Концлагеря с планом прорыть из здания тоннель. Комитет этот состоял из «Эйч» и Калеба, одобрившего эту смелую идею и пожелавшего ему удачи. Работая по четыре часа на карачках, он умудрялся вытаскивать тридцать вёдер земли каждый раз, как спускался вниз. Сваливал землю в школьной библиотеке. Высыпая через штанину. Если не сыпалось, подпускал струйку, чтобы смыть. Но шестидесятитрёхлетний ветеран не вынес напряжения. Однажды утром на собрании умер. На полпути через Иерусалим. Инсульт из-за стрессов на работе.

Смерть Непроизносимого «Эйч» только придала Калебу решительности. Факт, что Уильяме только что назначил его на место «Эйч», ничуть не уменьшил его стремления к побегу. На Кафедре К.О. восемьдесят один ученик/заключённый, и они видят в Калебе человека с силой духа, как у Генриха V. Его давнего прародителя, чья кровь пульсирует в его венах. Он не предаст их доверия.

Мистер Любезный В.М. провожает Калеба до дверей кабинета. Хорошие манеры и обаяние включены на полную катушку.

– Не бойся просить, чего хочешь, парень. У тебя нелёгкая работа, я знаю, и обеспечу тебе всяческую поддержку.

Он по-отечески обнимает Калеба за плечи. Берёт его руку и ещё раз крепко пожимает.

– Удачи тебе, Калеб. И поздравления, парень!

Но притворство внезапно кончается. В его голосе звучит отчётливая угроза, когда он вспоминает какие-то слова Риса.

– Вот ещё что напоследок. Забыл сказать раньше. Можешь в срочном порядке передать мне копию своего учебного плана? Он понадобится мне на встрече управляющих. Естественно, он должен соответствовать национальному учебному плану.

Калеб встаёт по стойке «смирно» и отдаёт честь.

– Никаких проблем, сэр! Считайте, всё уже готово! Поворачивается на каблуках и выходит. Начищенные

сапоги для верховой езды громко и чётко топают по линолеуму. Без сомнений, он оставил прекрасное впечатление в сознании мистера Любезного.

На самом деле вышло с точностью до наоборот. Мистер Уильяме, Любезный В.М., внезапно чувствует себя дурно. Это всё сапоги и жилет. Может, Рис был прав. Дак не тот, кто должен руководить Кафедрой К.О. в свете грядущей инспекции Офстеда. Он странно себя ведёт. Теперь уже поздно назначать другого. К тому же он дал слово, и как благородный человек, не может от него отказаться.