Последствия

В пятом часу вечера, с которого начиналось самое выгодное время работы паба, когда уставшие от работы крестьяне, а после них в шестом часу и ремесленники, приходили потратить заработанные за день деньги, в паб вернулся Лиам. Растолкав вошедшую перед ним компанию, он пробился к центру зала, где уже было легче найти Вильяма, опрокинувшего верхнюю часть тела на барную стойку, и чуть не лежавшего на ней.

Лиам подошёл к приятелю именно тогда, когда тот, отдыхая от настигших его в этот день забот, улыбаясь наблюдал за ходившей по залу Анной.

– Добрый вечер. -окатив всё находившееся вокруг него в радиусе нескольких метров, в том числе и голову Вильяма, ароматом крепкого алкоголя, удержав свою тело тем, что бросил локти на барную стойку, громко поздоровался Лиам.

– Я очень разочарован, правда! – воскликнул Вильям, пытаясь перебить шум зала, и, вдохнув несколько раз исходящий от одежды Лиама навязчивый, горький запах, поднял тело со стойки. – Ты же обещал напиться у нас. А пришёл уже готовый. Друг, это нечестно!

– Друг… Я рад, что ты считаешь меня другом. – Лиам подпёр падающую голову рукой. -Налей мне чего-нибудь, пожалуйста.

– А деньги у тебя есть.

Вместо ответа Лиам бросил звенящий мешок перед Вильямом, одной из развлечений жизни которого было находить раздражение в радостных ситуациях, до чего, из-за бесконтрольных эмоций, он себя часто доводил.

– Пьёшь за сохранение чуть не потерянной жизни? -выполнив просьбу, поинтересовался Вильям.

– Ни за что. Никто не сделал ничего мне, ни я не сделал ничего себе. – вздохнул Лиам.

– Вот и я думаю, что поводы- это предрассудки.

– Если хочешь, наливай и себе за мой счёт. Как видишь их много, и более, чем сегодня они мне не понадобятся.

Приняв бескомпромиссное предложение, Вильям подобрел.

– И почему ты так долго сюда шёл? Заходил куда-то? – всё-таки спросил Вильям, от возбуждения чувств, разгоревшихся как из-за вида выпившего собеседника, с которым он должен был считаться и не отличаться от него, так и от желания сделать свои ощущения более красочным, для более ярких ощущений предстоящей ночи. Выпив вторую питу, и на том не останавливаясь, он доливал и себе и Лиаму полные кружки.

– Ну, с утра я отвёз лошадь, взял там бутылку и пошёл сюда.

– Долго же ты шёл.

– Но я никуда не заходил.

– Ладно, сегодня я составлю тебе компанию. – размахнувшись рукой, и схватив на лету бутылку, стоявшую за его спиной, воскликнул не своим, более высоким голосом Вильям.

– Спасибо.

– Но только с условием, что не на всю ночь. А только пара часов… можно до восьми.

– Хорошо.

– И ещё, я не хочу сидеть здесь. Брось этот мешок Хьюго и бери бутылок столько, сколько поместится в руках, подмышках и прочих местах, в которых сможешь унести, а мне надо кое с кем поговорить.

Когда, держась за столешницу, Лиам начал уходить к Хьюго, Вильям отыскал глазами Анну, которая, как он понял, ещё не собиралась возвращаться к нему и стояла, разговаривая, у бокового стола, и пошёл к ней.

– Мне надо уйти.

Он только обнял и поцеловал Анну, и ушёл, а девушка, уставшая от его ухаживаний, даже обрадовалась этому, но всё же беспокоилась и доспросила, когда их уже разделялось несколько столов:

– Во сколько ты вернёшься?

– В восемь.

Встретившись в центре зала с Лиамом и взяв у него несколько бутылок, Вильям отправил мужчину повторно к стене, а сам вышел из паба.

– Как они тебя отпустили? -идя в неизвестном направлении, спросил Лиам, выйдя из паба.

– Не надо об этом. Я ушёл сам и всё.

– Интересно. Ты же там работаешь, и они без всяких указаний, выговоров и наставлений тебя отпускают?

– Да, да. – монотонно кивал Вильям, но поняв последнее предложение, резко переменился. -Какие наставления! Да, работаю, но я человек, и кто смеет меня наставлять или делать мне выговор?

– Значит, ты счастливый человек.

Под звон шестого часа, они выпили каждый по одной бутылке и тогда же, когда в рот втекла последняя капля, разбили их о землю, освободив руку, чтобы вложить в неё следующую.

– Давай выйдем из города.

Предложение Лиама препятствий не встретило, и, молча, они пересекли последние дома и несколько сотен метров сначала шли по заросшему невысокой травной полю, а, когда её сменили цветы, вдали послышался сток воды, сели на землю, положив перед собой бутылки.

– Давай поделим поровну.

Согласившись с предложением Лиама, Вильям посчитал все бутылки и оставил у стороны каждого равное количество.

– Это хорошо, что ты решился пить без повода… Даже правильно.

Вильям оперся на правую руку, заведённую за спину, а его левая ладонь схватила открытую бутылку.

– Я только что понял, что он есть.

В отличие от открытой позы, удобной Вильяму, Лиаму приятнее было сидеть, согнув перед грудью ноги в коленях и сгорбив спину, обхватить их предплечьями, и уместив бутылку между стоп.

– Нет, нет, я слышу, что-то грустное, и мне это нисколько не нравится. Я тоже сейчас что-нибудь придумаю.

Пока Вильям, ускорял разбег своего воображения тем, что раскачивал в воздухе бутылку, Лиам, несколько раз вздохнув, опустошил свою и упал спиной на землю.

– Хочешь, я расскажу его тебе?

– Только если это не пустяк.