Последствия

… Он же считает её ребёнком.»

Пока Антипатрос вёл Элиссу к заброшенному зданию, вскоре потенциальное стать ей домом, девушка спросила:

– Когда будут следующие Олимпийские игры?

– Жители твоей родины принимают в них участие?

– Нет, но мои родители рассказывали о них. – наполняя свою легенду подробностями, поправилась Элисса

– Последние были три года назад, значит следующие в следующем году.

«Если учебники по истории не ошибаются и память мне не изменяет. Мы всё прекрасно помним. То Олимпийские игры проводились с 700 по 400 годы до н.э. Мне кажется, что сейчас мы находимся в 500. Разница- два с половиной тысячелетия. И что? Люди какие были такими и остались.«– размышляла Элисса.

Заметив отсутствие улыбки на лице спутницы и предположив, что та занята своими мыслями, Антипатрос так же закончил разговор и продолжил путь в тишине. Не спеша они подошли к небольшому одноэтажному дому. Спадавший на него свет Луны навивал более сильное чувство одиночества его среди окон, в которых поблёскивал огонь лампы, и отсутствие жизни. Но стадия заброшенности, которую представляла Элисса, разглядеть было невозможно- брёвна стен и доски деревьев не рассохлись, крыша лежала ровно, а окна не обросли мхом.

– Раньше здесь жил мой хороший друг. – открывая дверь в здание, уточнил Антипатрос.

– Что с ним случилось?

– Он… просо пропал. – без сожаления или неохоты, которые он бы выразил несколько лет назад, а в констатации действительности, ответил молодой человек.

– Просто так люди не пропадают. – забеспокоившись, отвернулась от дома Элисса.

– Не в его случае. Он путешественник, рассказывал мне, что не задерживается долго на одном месте. Михаэль мог продолжить свой путь.

– Тебе не кажется странным то, что твой «хороший друг» ничего тебе не сказал перед тем, как ушёл.

– Видимо, на то были причины. Так. Ну как тебе дом? – спросил Антипатрос, которому стал неприятнее тон, с которым на него наступала Элисса, и он подошёл к дверному проёму.

– Постой, а давно он ушёл? – не впуская учителя в дом, спохватилась девушка.

– Около шести лет назад.

«Это бред, но мог ли это быть Вячеслав Владимирович. Имя он тоже сменил на греческое. Мы могли попасть в одно место, но в разное время. Но почему он ушёл, куда?»– вспыхнула Элисса.

– Сможешь описать его внешность или привычки. Это странно, но…

– Это непонятно. Сначала ты заставляешь меня усомниться в нашей с ним дружбе, а сейчас сама им заинтересовалась, и просишь рассказать о нём. В данный момент от тебя требуется только осмотреть дом и всё. – сорвался Антипатрос тоном, даже не рассматривающемся в нём при их встречах.

«Не хочет говорить, узнаем у других. »– не сказав ни слова, оскорбилась Элисса, но всем видом показала раскаяние и осознание своей бестактности.

Одна комнатка, составляющая дом, не передала Элиссе положительных ощущений, но и не вызвала отвращение. Увидев выгоду в расположении здания и в личности его прошлого обитателя, которым мог оказаться её преподаватель и напарник по изменениям жизни, девушка сказала Антипатросу о положительном решении. После они пошли к старосте, что Элисса сделала впервые, где она не только познакомились с самым старым жителем деревни, но и рассказала о намерении поселиться в доме Михаэля. При упоминании этого имени, мужчина удивился, ведь он не мог вспомнить ни одного односельчанина, которого бы так звали. Антипатрос смог взять сложившееся недопонимание под свой контроль, впервые в жизни солгав о том, что пошутил, когда сказал Элиссе о бывшем владельце, чтобы она не боялась жить в этом доме. Получив разрешение Изокрэйтса, учитель и Элисса направились в школу, где девушка решила остаться до того, как обустроит новый дом.

– Почему ты мне соврал о друге? – возмутилась она, как только пара отошла от дома старосты.

– Не тебе, а ему. После исчезновения Михаэля, о нём помню только я и Байон- это отец Василики. – ответил Антипатрос на ещё не выразившийся на лице Элиссы вопрос. – И да я знаю, вот это странно. Но объяснения я найти не смог.

– Сходишь со мной завтра к Байону.– Элисса пропустила его слова, поворачивая к спутнику лицо с ненавязчивой улыбкой, которую тот не заметил в тени дома.

– Зачем? – струнно спросил Антипатрос, несколько лет ни приближавшийся к хлебопашцу.

– Хочу узнать у него, почему только вы помните Михаэля.

– Зачем?

– Секрет. Чуть позже, может быть, я тебе расскажу, но не сейчас. – прошептала Элисса, а после засмеялась, подталкивая Антипатроса локтем, от чего тот нечаянно улыбнулся.

– Надеюсь, позже скоро наступит. – не разделяя её веселья высказался Антипатрос.

Вернувшись в школу, они обнаружили читающую за столом учителя Василику.

– На сегодня занятия окончены. – намекая на то, что никого не ожидал застать в школе, сказал Антипатрос.

– До конца ещё пара страниц. – умоляюще промямлила девушка, оторвавшись от книги.

– Давай ты продолжишь чтение завтра. – настойчиво предложил Антипатрос и, быстро оказавшись у стола, протянул руку к книге.

– А она опять здесь спать будет? – смотря на Элиссу, Василика отдала книгу руке учителя.

– Да.