Последствия

– Хватит! – не выдержала Алиса.

Конечно, грубо с её стороны так прерывать, и физиотерапевт не заслужил такого отношения. Альберт Игнатьевич делал все возможное, чтобы поставить Алису на ноги и снова научить ходить. Не его вина, что спустя несколько шагов в ногах начинался тремор. Мышцы разучились правильно держать тонус, каждый шаг отзывался мучительной болью и сильным напряжением. Если бы Алису попросили описать её состояние, то она сказала бы, что правая нога слишком вялая из-за чего не удается даже толком согнуть в колене, а левая постоянно напряжена до такой степени, что каждый шаг отзывался болью не то, что в руках-ногах, даже в волосах! Из-за боли тело при движении перекашивало то в одну, то в другую сторону. В итоге либо Алиса падала от боли, либо от того, что не может опереться на ногу, потому что та безвольно сгибается.

Альберт Игнатьевич лишь хотел подбодрить, но сейчас слова физиотерапевта звучали как форменное издевательство. За четыре месяца, после пробуждения, все, чего Алиса смогла добиться – по большей части восстановить речь, начать садиться, практически самостоятельно есть, и ходить в туалет. Иногда во время еды начинался тремор в руках, и на помощь приходила медсестра. Бывали дни, когда занятий не проводили, потому что Алису буквально убивали адские головные боли, снять которые не получалось даже викодином.

Реабилитолог, Вениамин Филиппович, и Яблочков, чье имя отчество Алиса научилась выговаривать всего недели три назад – Игорь Гаврилович – хором заверяли, что с учетом всех повреждений и длительной комы выздоровление идет просто невероятно хорошо. Но чем больше времени проходило, тем меньше Алиса им верила. Каждый день она занималась с физиотерапевтом в зале, с реабилитологом на подвесной системе разгрузки веса, проводила по полчаса у массажиста, работала с логопедом и постоянно проходила новые процедуры. То в ванну положат, типа джакузи, то завернут в плотный материал, похожий на фольгу, набитую ватой, и начнут слабый ток пускать, то ещё что-то придумают. Но результаты были едва заметны.

Ей уже даже не стыдно признать, что руки опустились.

– А ну не ныть! – строго прикрикнул Альберт Игнатьевич. – Устроила тут…

– Но вы же сами видите, – шмыгнула носом Алиса, уже не так решительно. Появилось такое ощущение, что у физиотерапевта нужно просить разрешение поплакать. Он мужчина волевой, решительный и вызывал внутренний трепет и невольное побаивание. Как директор школы или экзаменатор.

– Хватит мне тут сырость разводить! – не дал поблажку пациентке Альберт Игнатьевич. – Если хочешь жалеть себя, то иди в палату, забейся в угол и рыдай, пеняя на судьбу злодейку и надейся, что прилетит вдруг волшебник и подарит способность ходить.

– Но… – попыталась возразить Алиса.

– Никаких «Но»! – перебил Альберт Игнатьевич. – Только в сказке крестная фея машет палочкой и исполняет желания. А тут нужно работать!

– Я стараюсь… – принялась оправдываться Алиса.

– Ты ноешь, – с расстановкой поправил Игнатьевич. – Когда только пришла в зал – вот тогда старалась и выкладывалась по полной. Но с каждым днем прикладываешь все меньше усилий. Почему?

– Потому, что все бессмысленно! – ухватилась за возможность высказаться Алиса. – Я стараюсь, все делаю, но сами видите, ничего не меняется! Я никогда уже не смогу ходить снова…

– Тогда уходи, – Альберт Игнатьевич подтащил Алису к инвалидному креслу, для передвижения по клинике и усадил.

– Я же как раз и хотела пойти в палату отдохнуть… – его слова сбили Алису с толку.

– Вот иди и отдыхай, – милостиво разрешил Альберт Игнатьевич.

– Только сегодня или и завтра тоже можно? – осторожно спросила Алиса.

– Да хоть до конца своих дней отдыхай, – рявкнул физиотерапевт. – И не трать больше мое время. Я лучше помогу тем, кто хочет жить, ходить, бегать, а не отдыхать!

Он повернул кресло с Алисой и подтолкнул к выходу. Там кнопка вызова медсестры, чтобы забирала пациентов после занятий. Но Алиса не покатилась туда. Она понимала, что сейчас делал физиотерпавепт – пытался встряхнуть пациентку, разозлить, заставить грызть землю зубами, лишь бы только доказать, что он ошибся. И у него получалось!

Алиса несколько секунд помолчала, затем сказала:

– Я хочу ходить. Я должна!

– Но ты же устала? – вкрадчиво напомнил он.

– Не настолько, – покраснев, ответила Алиса. – Давайте продолжим!

– Другое дело, – одобрительно проворчал Альберт Игнатьевич, поворачивая кресло с Алисой. – И чтобы больше я твоего нытья не слышал!

– Хорошо, – смущенно пробормотала Алиса.

Занятие с Альбертом Игнатьевичем продолжилось с того места, на котором прервалось. Но мысли Алисы неудержимо утекали в другом направлении. Как ни странно – к Даниилу. Вчера он принес элегантные черные лодочки на высокой шпильке. До того клатч и телефон.

– Точная копия телефона, с которым ты не расставалась до аварии, – объяснил он. – Сюда скопировали всю информацию, какую только смогли извлечь из аппарата, разбившегося с тобой в машине. А клатч был с тобой в тот день. Удивительно, что он совсем не пострадал. Возможно, ты что-нибудь вспомнишь…