Последствия

Вернее, нужно вспомнить, как сыграть на валакорде несколько нот, не обладая даже толикой музыкальных способностей мужа и сына. Сев за инструмент, она нажимает несколько клавиш, извлекая мелодичные звуки на фоне едва слышного механического шороха. Динь, дон, дан. Не музыка, а какофония.

Но... вот же они, те самые звуки. Начало старой шахтерской песенки "Тачка с камнями". Норра закрывает глаза, вспоминая, как лежали на клавиатуре руки ее мужа, где находился большой палец и мизинец. Последовательность нот - раз-два-три-четыре-пять...

Набрав в грудь воздуха, она играет мелодию.

С тихим хлопком открывается дверь.

Облегченно выдохнув, Норра шагает в проход. В нос ей снова ударяет запах древности, пыли и плесени - запах раздавленного в ладони комка земли или сухого рассыпающегося мха.

Ее окружают старые каменные стены. Норра много лет прожила в Мирре и знает, что под городом тянутся древние катакомбы - наследие незапамятных времен. О них ходит множество слухов - что это храм для обучения джедаев, ловушка ситхов, древние жилища первобытных уугтинов, рассадник склизких хаттов. Немало историй о тех, кто пропал там навсегда, сожранный ранкорами, провалившийся в бездонную яму, похищенный уугтинами и ставший одним из них. Встречаются даже рассказы о якобы обитающих там призраках.

Она прекрасно знает все эти байки.

Норра, однако, и понятия не имела, что старые катакомбы соединяются прямо с ее проклятым домом. Что бы это могло значить?

Она делает шаг и с трудом удерживается от крика.

Прямо перед ней в небольшой нише сидит Теммин, лицо которого освещает голубоватый отблеск голоэкрана маленького компьютера. На нем - карта. Теммин быстро оборачивается, и экран гаснет. Шмыгнув носом, он протирает глаза тыльной стороной ладони и высоко поднимает голову, словно пытаясь скрыть, что он только что плакал.

- Извини, - говорит Норра.

- Угу. И ты тоже.

Он берет ее протянутую руку, и Норра слегка сжимает его пальцы.

- Я не знала... про это.

Он оглядывается по сторонам.

- Про катакомбы? Угу. Несколько лет назад я раздобыл карту. Подземелье соединяется с многими домами, особенно здесь, на Чензайском холме.

- Я разговаривала с твоими тетушками.

- И что?

- Они говорят, что ты у них даже не появляешься.

Теммин откашливается:

- Нет. Теперь я живу здесь. Я ни от кого не завишу. - Он вздыхает. - Собираешься их навестить, пока ты здесь?

- Нет.

- Я так и думал.

Норра ощущает невольную злость - не на Теммина, но на тех самых двух тетушек. На свою сестру Эсмелль и ее жену Шайрин. Она понимает, что это не их вина, но все равно злится. Они не сумели справиться с Теммином, и вот он здесь. Теперь у него своя лавка и своя жизнь. Только его едва не убили... кто? Местные уголовники. Бандиты. Головорезы.

- Я с ними говорила. Они не хотят покидать Акиву. Они тут прижились, и я не вправе их винить.

Теммин встает. На лице его недоверчивая язвительная усмешка.

- Покидать Акиву? В каком смысле?

- Теммин, - Норра крепче сжимает его руку, - я ведь именно за этим сюда и прилетела - чтобы тебя забрать. Нам нужно улетать отсюда.

- Улететь? Ни за что. Здесь моя жизнь. Здесь моя лавка. Здесь мой дом. Ты с ума сошла, если решила, будто я готов все бросить.

- Послушай. Тут что-то намечается. Империя повержена, но не уничтожена. Город кишит штурмовиками. Им-перцы уже здесь. Они установили блокаду и отключили связь.

Теммин хмурится. Он что, об этом не знал? Вероятно, как и большинство жителей Мирры - хотя рано или поздно они все равно догадаются.

- Не важно. Я веду дела кое с кем из имперцев, про-даю им товар. И мне плевать, что тут творится. А ты лети и спасай своего... друга. Веджи, или как его там.

- Веджа.

- Как скажешь.

- Нет, - отвечает Норра. - Я услышала твои слова, Теммин. Я делаю свой выбор, и этот выбор - ты. Ты для меня главное. Я тебя забираю.

- Нет, я остаюсь. А ты можешь лететь, если хочешь. Буду заниматься тем же, чем и раньше, - прекрасно выживать без твоего участия.

Она прикусывает губу, пытаясь удержаться от слов, готовых сорваться с языка. Теммин всегда был упрям и своеволен, но теперь он полностью неуправляем. Он проталкивается мимо нее, направляясь через потайную дверь обратно в подвал.

- Теммин, подожди...

- Мне нужно вынести свое добро в катакомбы. Спрятать его от Сурата. Рад был увидеться, мам. Можешь идти.

Он шагает к двери, но Норра хватает его за руку. Обернувшись, он видит, что у нее в пальцах, и рот его протестующе раскрывается...

Норра вонзает в шею сына наполовину сломанный шприц, который она похитила у дроида-дознавателя. Поршень даже не нужно нажимать до конца - веки Теммина начинают трепетать, словно крылья бабочки.

Он теряет сознание, и Норра подхватывает его.

- Прости, сынок, - говорит она.

А затем тащит его вверх по лестнице.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ