Читаем Послевкусие. Лирическая история о любви полностью

Я буду ждать, и ты придёшь, я верю,

И снова для тебя открою двери!

Мы будем вместе, дорогой, я знаю,

Ведь настоящая Любовь не умирает!

Она пройдёт все бури и невзгоды,

Ей не опасны каверзы природы,

Ей не страшны людские пересуды…

Любовь права! Так было и так будет!

Она придаст мне силы и согреет,

Вновь стану нежной кошечкой твоею.

Ты мой герой, мой яркий лучик света,

От всей души благодарю за это!

«Я люблю!..»

Я люблю!

И мне вто́рит метель февраля.

Буду ждать!

Снегом белым укрыта земля.

Извини,

Над своею не властна судьбой,

А душа

Хочет быть всюду рядом с тобой!

И свою

Отпусти поскорее ты душу.

Не волнуйся,

Я жизни твоей не разрушу.

Буду ждать!

Тебя преданною собакой,

Чтоб прижаться

К рукам твоим вновь когда-то…

Будь

Если ты хочешь быть в моей жизни, тогда

Будь дуновеньем холодного зимнего ветра,

Наледью, густо застывшей на проводах,

Горсткой в камине ещё не остывшего пепла.

Будь хороводом снежинок, что прямо с небес

Мне опускаются тихо на тёплые щёки.

Ты мой с годами в ребро поселившийся бес,

Будь в моей жизни, и буду не так одинока.

Может, я слишком о многом прошу у судьбы

И мне пора расставаться с любимой игрушкой?

Но если высшую связь ощущаешь и ты,

Будь в дни тяжёлые хлеба последней горбушкой.

Когда-то ты умрёшь

Когда-то ты умрёшь, но я и не узнаю,

Когда-то я умру, но ты и не поймёшь,

И лишь бродячий пёс завоет и залает

И зарыдает дождь, московский серый дождь…

Мы любим на века, прощаемся навеки!

И там, где в синей мгле сияют облака,

Мы тоже разойдёмся – земные человеки,

Теперь уж насовсем, теперь уж навсегда…

Но, видимо, не зря меж нами были чувства,

Такие, что от страсти растрескалась земля…

И вспоминаю я то с нежностью, то с грустью

Тебя лишь одного, хоть больше не твоя…

«Нет!..»

Нет!

Мне не нужно быть с тобою рядом!

И мне не нужно, чтобы был моим.

В немом пространстве отыщу я взглядом

Тебя сквозь годы и вселенский дым!

Не одержима мелочной идеей —

Готовить по утрам тебе омлет.

Я в суть твою проникну нежной феей,

И против этих чар защиты нет.

Я стану уводить тебя ночами

В сиреневые дальние миры.

Поверь, что мы ещё в начале

Бессмертной, нескончаемой Любви!

Я буду о тебе молиться

Я буду о тебе молиться,

О здравии твоём.

И белою небесной птицей

Кружиться пред окном.

Быть может, листопадом

Чуть-чуть коснусь плеча

И вспыхну, если надо,

Как яркая свеча.

Молиться стану в храме,

Чтоб Бог нам мир послал.

Мы доиграли драму…

Привет! Пока! Финал!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Недосказанное
Недосказанное

Свободны от связи, но не друг от друга… Пришло время выбрать на чьей ты стороне… Внешне Разочарованный дол – это тихий английский городишко. Но Кэми Глэсс известна правда. Разочарованный дол полон магии. В давние времена семья Линбернов правила, устрашая, наводя ужас на людей с целью их подчинения, чтобы убивать ради крови и магических сил. Теперь Линберны вернулись, и Роб Линберн собирает вокруг себя чародеев для возвращения городка к старым традициям. Но Роб Линберн и его последователи – не единственные чародеи Разочарованного дола. Необходимо принять решение: заплатить кровавую жертву или сражаться. Для Кэми это больше, чем простой выбор между злом и добром. После разрыва своей связи с Джаредом Линберном она вольна любить кого угодно. И кто же будет ее избранником?

Нина Ивановна Каверина , Сара Риз Бреннан

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза
Собрание сочинений. Том 2. Мифы
Собрание сочинений. Том 2. Мифы

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. Во второй том собрания «Мифы» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, апеллирующие к мифологическому сознанию читателя: от традиционных античных и библейских сюжетов, решительно переосмысленных поэтом до творимой на наших глазах мифологизации обыденной жизни московской богемы 1960–1990‐х.

Генрих Вениаминович Сапгир , Юрий Борисович Орлицкий

Поэзия / Русская классическая проза