Послезавтра

Вдруг она остановилась. Что это за звук? Словно очнувшись, она оглянулась на дверь. В ее отделении, единственном из всего больничного комплекса или даже Вашингтона, горел свет. К ним мог войти кто угодно. Да, она не ошиблась, в коридоре слышались шаги. Они были тяжелыми и говорили о том, что идущий человек явно спешил. Она решила встать и закрыть собой Питера.

Вдруг ей в глаза попал свет фонаря. Она подняла руку, чтобы защититься от него, и попыталась рассмотреть того, кто стоял перед ней. Это был пожарный. Он был так засыпан снегом, что больше походил на участника маскарада, чем на обыкновенного человека.

— Мы слышали, что здесь еще кого-то не забрали. У нас есть «скорая», — сказал он.

Люси посмотрела на доброе темнокожее лицо пожарного с удивительно теплым взглядом. Он был невелик ростом и по-прежнему одет в специальный костюм, предназначенный для защиты от высоких температур, а не для сохранения собственного тела. Она поняла, что плачет. Нет, сейчас это было ни к чему! Люси подавила всхлип и сказала:

— Спасибо, что вы за нами приехали.

Вместе они подготовили Питера к переезду. Возможно, в дороге она сумеет связаться с его родителями. Они в полной панике дважды ей звонили, когда у них не получилось связаться с госпиталем. Тогда Люси предложила им заняться спасением своих жизней, пообещав, что позаботится об их мальчике. Она думала, что умрет рядом с ним, и успела себя к этому подготовить. Сэм сильный мальчик, не собьется с жизненного пути. Признаться, ей бы хотелось воссоединиться с Джеком, но она уже смирилась с тем, что этого не будет никогда.

Когда Люси и пожарный катили кровать Питера к машине «скорой помощи», она вдруг вспомнила о том, что делала до того, как пришло неожиданное спасение. «Должно быть, у Него сегодня много работы, но на эту молитву быстро нашелся ответ!» — подумала она.

Вопреки мнению Люси, ее больница не была единственным освещенным зданием в Вашингтоне. Люди были еще в Пентагоне, в кабинетах администраторов и стратегов, которые не могли покинуть своих мест, пока не будут эвакуированы все до единого. В УОАИ остались координаторы, решившие рискнуть своими жизнями, чтобы обеспечить остальных всей информацией, которую они смогут получить и обработать. В Лэнгли, штате Вирджиния, по-прежнему работала штаб-квартира ЦРУ. Страна не могла остаться без защиты от вторжения извне, особенно когда она так ослаблена стихией. Работали коммуникационные станции и центры, государственные и частные, работники нефтепровода и атомных электростанций, где одни жертвовали своими жизнями ради спасения других.

На всем северо-востоке инженеры оставались на действующих атомных предприятиях, делая все необходимое для безопасного завершения работы реакторов. Ни один реактор не был брошен, ни один ключевой специалист не оставил своего рабочего места. Никто не хотел добавить ко всем свалившимся на голову человечества стихийным бедствиям опасность радиационного заражения.

Отвага и самопожертвование всегда были самыми ценными качествами человека. Ему часто бывает легче представить себе собственный подвиг на фоне всеобщего бегства и паники, но когда приходит время, в людях открывается великий источник силы — любовь и разум. Благодаря им наши предки пережили Ледниковый период.

Президент осознал, какова цена его ошибки. Он упустил драгоценное время в спорах с экологами о глобальном потеплении, о том, кто и в чем виноват, что надо делать и кто за все заплатит. Он должен был готовиться и планировать меры по спасению людей во время изменения и стабилизации климата Земли. Теперь уже было неважно, насколько деятельность человека повлияла на ход этого процесса, потому что он был в самом разгаре. Это произошло бы, даже если на Земле не осталось бы ни одного живого человека.

Почему президент не предвидел этого? Был слишком увлечен политикой? Удрученный своей ролью, президент позвонил матери. Во Флориде она находилась в относительной безопасности. Правда, она сказала ему в ответ на его уверения так: «Дорогой, сейчас нет ни одного человека, который был бы в безопасности!» Он просто хотел еще раз услышать ее голос, готовясь к тому, что ему предстоит.

Генерал Пирс сидел на краю стула, сложив на коленях большие руки. Разумеется, ему предложили эвакуироваться со всеми остальными, но поскольку предложение прозвучало не в форме приказа, он решил подчиниться своему внутреннему чувству долга. Он будет рядом с президентом.

Положив трубку, президент встал. Два охранника вошли в его кабинет.

— Господин президент, — обратился к нему генерал, — больше ждать нельзя. Пора ехать.

— Кто остался?

— Здесь, в Белом доме? Только мы, сэр. Больше никого не осталось.

Тогда все было кончено. Если Холл прав, то этому зданию суждено было кануть в прошлое, превратившись в легенду, а затем и вовсе исчезнуть из жизни человечества.