Послушник

Я коротко глянул, тут же отвел взгляд. Опасный человек, шутить не любит и не умеет, зато привык убивать. Твердые глаза, жесткая щель рта будто вырублена топором, тяжелый подбородок упрямо выставлен вперед — такой, не моргнув глазом, прикажет вздернуть тебя на суку, если что не понравится во взгляде или словах. На древке длинного копья, которое держит наконечником кверху, вьется по ветру красный с синим флажок, но шпоры на воине обычные, не золотые. Похоже, сам не из благородных, но человек уважаемый и неплохой воин, раз доверили командовать отрядом.

Остальные помалкивают, глядя больше по сторонам, но часть уставились на меня, как голодные лисы на упитанного зайца. Кратко объясняю, кто я и куда иду. Представляюсь смело, ведь на плащах и куртках воинов вышиты не красные английские кресты, не черные бургундские, а белые, видные издалека. Именно так отличают себя арманьяки, патриоты Франции и пламенные борцы за ее свободу.

— Идешь в аббатство Сен-Венсан, — недоверчиво рычит усач, — что за вздор! Я первый раз тебя вижу, и можешь мне поверить, малый, ты там никому не нужен. Англичане вот-вот подступят с приступом, потому нам нужны настоящие воины, а бесполезных гражданских у нас избыток.

— А опытные лекари вам нужны, только чтобы ходить строем, — язвительно замечаю я.

— Лекарь... — задумчиво тянет капитан Готье, как бы пробуя слово на язык. — Да у нас уже есть один, старик Ренье, вроде справляется. А с чего ты решил идти именно к нам?

— Посоветовал один священник, отец Граншан, — признаюсь я.

— Высокий, худой, с пегими волосами? — небрежным голосом уточняет капитан.

— Нет, он с меня ростом, полноват, а волосы у него черные, как воронье крыло. Лишь на висках седые.

— Когда ты его видел? — В холодных стальных глазах мелькает искра любопытства, да и голос потеплел на пару градусов.

— Дней десять назад, — отвечаю я, — в одной маленькой деревушке в Нормандии.

Капитан Готье изучающе смотрит на меня, в сомнении теребит левый ус, наконец неохотно приказывает одному из всадников посадить за спину гостя. Так что последние четыре лье до аббатства я проделываю верхом. Хитроумный капитан так ловко проложил дорогу между невысокими холмами, что, когда мы выезжаем к монастырю, я чуть не падаю с лошади от неожиданности.

— Что это? — ахаю я, нижняя челюсть отвисла чуть не до груди.

— Аббатство Сен-Венсан, — довольно басит Фернан Готье, — добро пожаловать, лекарь.

На широком холме с крутыми склонами, видимая издалека, вознеслась настоящая крепость. Высокие каменные стены с зубцами усилены мощными башнями, тяжелые, окованные медью ворота закрыты. Вокруг крепости вырыт глубокий ров, откуда приглашающе скалятся осклизлые колья. Туда же вбиты ржавые косы и вилы. Все деревья и кусты на три полета стрелы вырублены под корень, на дурачка к аббатству не подберешься.

Подъемный мост опущен, поднимается он только на ночь или при угрозе нападения. На стенах тут и там прохаживаются бдительные стражники. Если бы при въезде не зазвенели колокола, созывая монахов к молитве, я бы не поверил, что так может выглядеть дом Владыки Небесного. С другой стороны, а каким же ему быть в эпоху, когда жизнь человека, пусть и мирного служителя Господа, ровным счетом ничего не стоит?

Жизнь в крепости, а аббатство, невзирая на мирное название, является именно крепостью, имеет как преимущества, так и недостатки. Общения мне хватает, и даже с избытком, ведь в монастыре проживает множество народу. Кроме священников и монахов здесь водятся конюхи и шорники, кожевенники и кузнецы, оружейники и огородники. Окрестные деревни на пять лье вокруг принадлежат аббатству, рачительно используются и строго им охраняются.

Ни один посягнувший на церковное добро грабитель не может считать себя в безопасности. Всюду рыщут усиленные патрули, один из которых и привез меня в Сен-Венсан. Без особого удивления я обнаружил, что было бы желание, а работы накопилось уйма. Старый монах Ренье совсем одряхлел, а потому не справляется с оказанием медицинской помощи. Были у него два помощника, да и тех недавно забрали в действующую армию. Потому встретили меня радушно, я уже не раз замечал, что хороший специалист неизменно будет востребован, не важно, какой во дворе стоит век. Люди всегда будут болеть, получать травмы и рожать.

Вы вправе спросить, почему я до сих пор валяю дурака в каком-то аббатстве францисканцев в окрестностях Блуа, если поклялся отомстить за убитого друга и явиться в Бурж, что вообще-то в пятидесяти лье отсюда, вдобавок по ту сторону Луары? Отвечу так: желание отомстить никуда не исчезло. Я делаю для победы над врагом все, что могу.

На следующий же день после прибытия в аббатство меня принял отец Бартимеус, секретарь его милости аббата Гаспара де Ортона. Щуря хитрые глаза, падре трижды перечел рекомендательное письмо, написанное благодарным мне отцом Граншаном, трижды неопределенно хмыкнул, приятно улыбнулся и предложил остаться.