Посмертие. Второй шанс

Владимир всегда довольно скептически ставился к различным изотерическим практикам. Гадания, порча, снятия всяческих проклятий и насланных болезней, относились к пережиткам «тёмных столетий», когда необразованные массы слепо верили в ведьм и колдунов, но при этом ежедневно молились и регулярно посещали церковь. Безусловно, в детстве очень интересно было послушать, как седобородый дедушка, вернувшийся с пасеки, после двух–трёх рюмок «первача» рассказывает собравшимся за столом родственникам и соседям о своей молодости и встрече с «господином с куриными лапами вместо ног». И настолько красочным был этот рассказ о внезапном появлении «нечистой силы», о россыпях искр, высекаемых когтями из булыжного покрытия дороги, и о поспешном исчезновении странного ночного провожатого, едва начинали звучать первые слова молитвы «Верую», что даже благоухающая и сочащаяся мёдом вощина в руке предавалась забвению на некоторое время. Потом следовали рассказы бабушки и её соседок–одногодков о ком‑то тёмном, шумящем и пугающем загулявших допоздна компании молодых деревенских девок и парней, об одном партийном чиновнике, который долго хворал и исцелился только после посещения церкви, о страшных болезнях и мучительных смертях комсомольских активистов, которые собственными руками рушили храмы. Книжные сказки о «Незнайке и его друзьях» или «Волшебнике из Изумрудного города» блекли и теряли всякую привлекательность на фоне этих незатейливых застольных повествований. Но времена детства ушли, отодвинутые в сторону учёбой в строго–регламентируемой советской школе. А высшее техническое образование и вовсе не способствует всяким «метафизическим фокусам», требуя строго понимания причин и следствий происходящих процессов. Воспитанный в духе «материализма», Владимир даже к так называемым «посмертным воспоминаниям» относился как к обыкновенным галлюцинациям, которые вызваны кислородным голоданием некоторых участков человеческого мозга. А тот факт, что большинство из них похожи между собой почти как близнецы, пояснял тем, что мозг очень сложная структура и практически неизученная. Мало ли чего там, в будущем учёные обнаружат в его строении. Вон уже сейчас некоторые генетики утверждают, что мы происходим от одной женщины. А дальше? От самых ярых сторонников «посмертия» отбивался примерно следующим образом: «А сами подобное испытывали? Нет? Странно. Чего странно? Да доказываете свою правоту столь уверенно, словно сами уже успели посетить мир иной и вернуться обратно. Я вот, когда случается меру перебрать, иногда такое вижу, что и словами не описать. Или вот в горячечном бреду, помню, когда температура была под сорок, так и вообще… Так что извините: умрем — посмотрим, кто прав».

Так что спор в ресторане, где Владимир с друзьями отмечали очередную встречу, ничего особенного не предвещал. Да и самого спора, по началу, не было. Подумаешь, решили познакомиться с компанией отмечающих что‑то девушек и послали за их столик бутылку шампанского. А там по накатанной схеме. Но в какой‑то момент он вдруг осознал, что всерьёз «сцепился» с чернявой красоткой по поводу «наличия человеческой души и духов вообще». Причём «дело» зашло довольно далеко, и речь шла уже о споре на «интерес» с этим «знатоком тонких материй» женского пола с приятной внешностью. Не обращая внимания на протесты присутствующих и призывы к благоразумию, обе стороны «сделали ставки» и потребовали разбить нам руки.

Со стороны Владимира требовалось лично проверить практику астрального выхода из тела согласно предоставленной методике. Оппонент требовала описать попытки и сопутствующие ощущения. Количество попыток равнялось десяти. На вполне резонный вопрос, как именно она собирается проверить правдивость слов экспериментатора, последовала улыбка и ответ, что ему верят. Дескать, ощущения такие, что придумать из головы не получится. После этого «специалист» серьёзным тоном попросила не делать только одного: в случае успеха эксперимента ни в коем случае не приближаться к зеркалу, а лучше вообще проводить попытки в помещении без зеркал.