Посмертные записки Пиквикского клуба

Мистер Сэмюел Уэллер посмотрел на маленького адвоката, потом снова на мистера Пиквика, потом на потолок, потом снова на Перкера, ухмыльнулся, расхохотался и, наконец, схватив свою шляпу, лежавшую на ковре, исчез без лишних слов.

— Что это значит? — осведомился мистер Пиквик, глядя с удивлением на Перкера. — Почему Сэм пришел в такое необычайное состояние?

— Ничего, ничего! — отозвался Перкер. — Итак, уважаемый сэр, придвиньте кресло к столу. Я должен сообщить вам кое-что.

— Что это за бумаги? — полюбопытствовал мистер Пиквик, когда маленький поверенный положил пачку документов, перевязанных красной тесьмой.

— Бумаги по делу Бардл — Пиквик, — ответил Перкер, развязывая узелок зубами.

Мистер Пиквик с шумом отодвинул кресло и, откинувшись на спинку, скрестил на груди руки и посмотрел сурово — насколько мистер Пиквик мог смотреть сурово — на своего приятеля юриста.

— Вам неприятно слышать об этом деле? — спросил Перкер, все еще распутывая узелок.

— Да, неприятно, — заявил мистер Пиквик.

— Очень печально, — продолжал Перкер, — ибо оно послужит предметом нашего разговора.

— Я бы хотел, Перкер, чтобы об этом предмете никогда не было между нами речи, — с живостью перебил мистер Пиквик.

— Ну, что вы, что вы, уважаемый сэр! — сказал маленький поверенный, развязывая сверток и искоса бросая зоркий взгляд на мистера Пиквика. — О нём-то и пойдет речь. С этой целью я пришел сюда. Ну-с, готовы вы слушать то, что я имею сказать, уважаемый сэр? Дело не к спеху, если не готовы — я могу подождать. Я захватил с собой утреннюю газету. Можете располагать моим временем. Я к вашим услугам.

С этими словами маленький поверенный положил ногу на ногу и сделал вид, будто принялся за чтение с великим спокойствием и вниманием.

— Ну хорошо, — сказал мистер Пиквик, вздыхая, но в то же время расплываясь в улыбку. — Говорите то, что хотели сказать. Должно быть, старая история?

— С некоторыми изменениями, уважаемый сэр, с некоторыми изменениями, — возразил Перкер, спокойно сложив газету и снова спрятав ее в карман. — Миссис Бардл, истица по нашему делу, находится в этих стенах, сэр.

— Я это знаю, — произнес мистер Пиквик.

— Отлично, — сказал Перкер. — И, вероятно, вам известно, как она сюда попала, то есть на каком основании?

— Да. Во всяком случае, я слышал доклад Сэма, — отозвался мистер Пиквик с напускным равнодушием.

— Смею сказать, что доклад Сэма был совершенно правильный, — заметил Перкер. — Теперь, уважаемый сэр, я вам задам первый вопрос: останется эта женщина здесь?

— Останется ли здесь? — повторил мистер Пиквик.

— Останется ли здесь, уважаемый сэр? — подтвердил Перкер, откидываясь на спинку стула и пристально глядя на своего клиента.

— Почему вы мне задаете такой вопрос? — сказал сей джентльмен. — Все зависит от Додсона и Фогга, вы это прекрасно знаете.

— Этого я отнюдь не знаю, — решительно возразил Перкер. — Это не зависит от Додсона и Фогга: вы знаете их обоих не хуже, чем я, уважаемый сэр. Это зависит полностью, всецело и исключительно от вас.

— От меня? — воскликнул мистер Пиквик, нервически привстав с кресла и тотчас же усевшись снова.

Маленький поверенный дважды щелкнул по крышке своей табакерки, открыл ее, взял солидную понюшку, закрыл табакерку и повторил:

— От вас. Я говорю, уважаемый сэр, — сказал маленький поверенный, которому понюшка как будто придала решимости, — я говорю, что скорое ее освобождение или пожизненное заключение зависит от вас, и только от вас. Выслушайте меня, пожалуйста, уважаемый сэр, и не расходуйте столько энергии, потому что пользы от этого никакой нет и вы только вспотеете. Я говорю, — продолжал Перкер, отсчитывая свои доводы по пальцам, — я говорю, что никто, кроме вас, не может освободить ее из этого гнусного притона, и только вы можете это сделать, уплатив судебные издержки — и за истца и за ответчика — этим акулам из Фрименс-Корта. Будьте добры, не волнуйтесь, уважаемый сэр!

Во время этой речи мистер Пиквик самым изумительным образом менялся в лице и, казалось, готов был взорваться от негодования, но по мере сил обуздывал свой гнев. Перкер, подкрепив свои ораторские способности новой понюшкой табаку, продолжал:

— Я видел эту женщину сегодня утром. Уплатив судебные издержки, вы можете полностью освободить себя от уплаты вознаграждения за убытки, и далее — знаю, уважаемый сэр, для вас это имеет гораздо большее значение — вы получаете добровольное, за ее подписью, показание в форме письма ко мне, что с самого начала это дело было затеяно, раздуто и проведено этими субъектами Додсоном и Фоггом, что она глубоко сожалеет о причиненном вам беспокойстве и взведенной на вас клевете и просит меня ходатайствовать перед вами и вымолить у вас прощение.

— Если я заплачу за нее издержки! — с негодованием воскликнул мистер Пиквик. — Нечего сказать ценный документ!