Посмотри в глаза Инферно

– Никто тебе не поверит, носитель скверны, отрыжка Инферно! – стал бесноваться рыцарь, пытаясь порвать сдерживающие его верёвки. – Кого бы ты ни послал, мой отец и его благородные друзья не поверят, что меня, Персиваля Трейдена, смог победить какой-то бес! Меня, чей род насчитывает тридцать два поколения, чья родословная внесена в летописи и воспета в балладах!

– Помолчи уж, рыцарь, бесом обгаженный, – отмахнулся я от него, словно от докучливой мухи.

Персиваль продолжал буянить, но я не обращал на него внимания. Баллады – это хорошо. Более того, это интересно. Не сами по себе, а в качестве инструмента давления.

– Насчёт баллад это ты правильно сказал, хвалю, – улыбнулся я. – Как тебе, например, такое название: «Грозное оружие сэра Рувика из бесовского племени, могучих паладинов безотказно поражающее»? По мне, так неплохо звучит. Особенно если стихоплёта подходящего найти да золота щедро отсыпать. Как мыслишь, миледи Стелла?

– За золото в красочных виршах воплотят, – подтвердила воительница, мечтательно улыбаясь. – И о надёжном «оружии», что под хвостом у беса до поры притаилось. И о том, как он, героически воспарив над землёй, простёр хвост свой над шлемом сэра Персиваля. И о том, что дальше случилось. Во всех красках.

– И я о том же. Читать будут хоть и не на площадях, ибо за такое чтение на костёр отправиться можно по обвинению в глумлении над рыцарством и над верой в свет всеблагой, но читать будут. Похохатывая то потише, то погромче. Не удивлюсь, если после этого само имя баронов Трейденов станет поводом для искреннего, идущего от души смеха.

– Хватит! – простонал пленник, поняв, что данный сценарий вполне может воплотиться в жизнь. Вы не посмеете! Вам не простят такого. Никогда… Церковь света не забудет.

Последняя ставка. Попытка напугать последствиями, которые действительно могут оказаться крайне неприятными для меня. Он это знает. Я это знаю. Вот только у меня доводов больше, да и более весомые они, как ни крути. Так что додавливаем объект: быстро, жёстко, жестоко, ни на миг не сбавляя нажим.

– А что мне до прощения или непрощения твоей Церкви? Я – князь Инферно, в любой момент могу уйти туда. А уж как посмеются лорды Инферно, если узнают о той шуточке, которую я сыграю с почитателями твоего Бога. Ты ведь знаешь, что у нас, демонов, очень своеобразный юмор? Зна-аешь. Так что род твой будет опозорен, Церковь света получит очень унизительную пощёчину, а ты сам… Не думай, что получится уйти чистеньким. Я тебе этого точно не позволю. Помнишь, я о пытке водой говорил? Так вот, водой ты у меня не отделаешься. Я сюда по очереди приведу всех своих бесов, а они будут, радостно галдя, гадить тебе на голову. Потом, только потом я поручу притащить тебя, всего такого «чистого», на жертвенник и проткну сердце ритуальным кинжалом. Сомневаюсь, что это даже у жрецов владыки света язык повернётся назвать подобное «мученической смертью во славу Его». И знаешь, почему я совестью страдать не буду?

– У демонов её нет!

– Ошибаешься. Просто я хорошо знаю, что вы, «светоносцы», делаете с теми, кого посчитали еретиками и отступниками от веры. Вот и миледи Стелла подтвердит.

Воительница, мрачно улыбаясь, подошла к пленнику и, схватив его за волосы, подняла голову рыцаря, заставив посмотреть себе в глаза. И зрелище это было впечатляющим даже для меня, а уж я-то объектом её ненависти точно не являлся.

– Пытка огнём, пытка водой и землёй… Искупление светом! Я это видела. И мне рассказывали, как это было с теми, кто был мне дорог. Поверь мне, рыцарь, князь Хельги слишком милосерден. Но если он отдаст тебя МНЕ, ты узнаешь, что может показать тебе носитель скверны!

– Я… скажу, – обречённо прошептал пленник. – Но что мне с этого будет?

Стелла, отпустив волосы Персиваля и брезгливо вытерев руки какой-то тряпицей, повернулась в мою сторону, ожидая ответа. Что ж, это хорошо.

– Никаких баллад о «доблестном сэре Рувике», – игнорирую жалобный скулёж беса и продолжаю: – Расскажешь всё, что знаешь, не касаемое секретов собственного рода, тогда и без пыток обойдёмся. Помрёшь быстро, без мучительства. Всё. Клянусь мощью Инферно. А теперь и ты поклянись своим Богом.

Не хотелось рыцарю этого делать, оч-чень не хотелось. Пришлось вновь напомнить ему об альтернативе, отчего Рувик в мечтательном предвкушении закатил глаза и захлопал крыльями, путаясь в «плаще». Зрелище радостного беса окончательно добило Персиваля, и он, скрежеща зубами, таки принёс клятву. Теперь можно и к делу перейти.

– Стелла, разузнай у нашего пленника всё, что может быть важным и нужным. Потом в замок, ко мне, доложишь, что к чему. Если меня не будет, а я собираюсь до гоблинских деревенек прогуляться, то подожди. Да и отдохнуть тебе полезно будет.

– Но если я не сумею узнать всё? Просто не поняв, что ты хочешь узнать…

– Так потому и ко мне на доклад. Посмотрю, послушаю, а потом, если что, сам задам дополнительные вопросы. Привыкай, миледи, я не всегда буду находиться рядом.

– Хорошо. Приступаю.