Посмотри в мои глаза

Рядом сидит красивая девушка, которая отчаянно флиртует со мной и с которой у меня уже был секс, отличный секс, а у меня ничего не ёкает. Я представляю, как мы окажемся в постели или, может быть, не станем ждать и займемся петтингом прямо в машине, и не испытываю ровным счетом ничего. Ни бурления в крови, ни характерной тяжести в паху, ни покалывания в затылке, которое бывает в моменты острого возбуждения. Это как, твою мать, называется? Импотенция?

– А ты как, последний год в «Синичке»?

Осознав, что Таня обращается ко мне, я криво улыбаюсь и, прежде чем ответить, делаю еще один глоток пива.

– Последний, – подтверждаю я. – В следующем году оканчиваю универ. Будет не до лагеря.

– И что же, – Таня накручивает прядь волос на палец и призывно смотрит мне прямо в глаза, – больше в наши края не вернешься?

– А ты хочешь, чтобы вернулся? – уточняю я, заставляя себя включиться в игру.

– Ты же знаешь, Кир, я всегда рада тебя видеть, – отвечает она, проводя кончиком языка по нижней губе.

– Это взаимно.

Лицо Тани расплывается в самодовольной ухмылке женщины, которая знает себе цену и только что получила ей подтверждение от интересующего ее самца. Так банально, что от натужной улыбки у меня даже зубы сводит.

– Ты не голоден? – спрашивает она, глядя на мою тарелку, к которой я почти не притронулся.

– Не особо, – подтверждаю я, не желая признаваться, что еда в ее кафе отвратительная.

– Я тоже. Может быть, пойдем?

Вот что мне всегда нравилось в Тане – это ее прямолинейность. Жеманные улыбки и заход издалека – это не про нее. Она всегда точно знает, чего хочет, и идет к намеченной цели без лишнего смущения. Мужской подход, который не может не вызывать восхищения.

Я без проволочек зову официанта и расплачиваюсь по счету. Потом встаю сам и, положив ладонь на поясницу своей спутницы, провожаю ее к машине.

Целоваться мы начинаем еще до того, как я успеваю завести мотор. Таня берет инициативу на себя: крепко обхватывает меня за шею и, перегнувшись через разделяющую наши кресла панель, впивается в мои губы.

От нее пахнет вином и терпкостью, а губы ощущаются непривычно плотными и гладкими – какая-то странная комбинация, которая не находит у меня никакого отклика. Я все же проталкиваю язык между ее зубами в попытке разбудить свои инстинкты, но они отвечают каким-то вялым трепыханием, которое едва приподнимает штаны в районе ширинки. Нет, блин, так дело не пойдет.

Отстранившись от Тани, я кладу руки на руль и уточняю:

– Адрес тот же?

– Да, – подтверждает она, тяжело дыша.

– Тогда к тебе?

Она с готовностью кивает, одергивая подол короткой юбки и вновь облизывая губы. Нарочно, что ли, старается привлечь к ним внимание? Александрова, которая сидела на этом же самом месте несколько часов назад, не старалась, а от нее и ее коленок я едва мог оторвать взгляд.

Стоп, черт побери.

Только этого мне не хватало: думать о Лере, когда я собираюсь переспать с другой девушкой. Теперь, даже если не сильно хочется, я просто обязан это сделать. Потому что… потому что иначе все закончится плохо.

Вырулив с парковки, я вливаюсь в поток машин на дороге. Как только это происходит, Таня кладет руку мне на бедро, обтянутое джинсами, и начинает поглаживать сначала вниз, потом медленно наверх, постепенно приближаясь к паху.

– Аварийную обстановку создаешь, Татьяна, – говорю сухо.

– Хотела тебя немного расслабить, – отзывается она, не прекращая наматывать круги пальцами по моему бедру. – Ты какой-то непривычно напряженный сегодня.

– Нормально все. До дома пыл сохрани, ладно?

Накрыв ладонью ее холеную руку с длинными ногтями, я снимаю ее с бедра и кладу на подлокотник сиденья. Таня если и удивлена этим жестом, не подает виду. Сам я себе его объяснить тоже не могу. В том, что девушка гладит тебя, пока ты едешь за рулем, есть своя прелесть. Почему сейчас эта прелесть меня не привлекает – загадка, в разгадку которой я не готов пускаться в настоящее время.

До панельного дома, в котором живет Таня, мы доезжаем минут за пятнадцать. Все это время она старается поддерживать разговор, который окончательно тухнет, когда я молча паркуюсь возле ее подъезда.

– Ты знаешь, лучше давай за дом машину поставим? – говорит она. – Здесь она может мешать соседям.

Прежде чем ответить, я глубоко вздыхаю, все еще не желая верить в то, что собираюсь сказать. Это похоже на сон, но я отчего-то точно знаю, что не сплю.

Пауза затягивается. Таня в ожидании поворачивается ко мне всем телом и молчит, явно рассчитывая на ответное действие с моей стороны.

– Знаешь, Тань… Извини, – выдавливаю из себя. – Ты была права насчет напряжения. Неважно себя чувствую. В другой раз, ладно?

На мгновение на ее красивом лице проявляется недоумение, смешанное с шоком и обидой, но она быстро берет себя в руки. Холодно улыбнувшись, она цепляется за ручку двери.

– Конечно, Кир. Звони. Может быть, в другой раз.

Дверью она хлопает явно сильнее, чем требуется. Впрочем, я ее не виню. Разочарование, которое она испытывает, зеркалит мое собственное. Самое удивительное, что и ее, и мое направлено на одного и того же человека. На меня.

Глава 16