Посмотри в мои глаза

Ночью я старался продлить наше обоюдное удовольствие, но сейчас все выходит иначе – быстро, резко, неистово. Я забываю про защиту – забываю вообще обо всем. Наше соитие страстное, отчаянное, почти грубое. Оно отзывается мучительными спазмами во всем теле от макушки до кончиков пальцев. Я задыхаюсь, жадно хватая ртом воздух, мощно двигаясь, задавая ритм, за которым Лера безропотно следует.

Когда все заканчивается, я прячу лицо в сгибе ее шеи. Обоняние начинает фиксировать знакомый аромат цитруса и мяты, слух различает громкие басы дискотеки за деревянной стеной, вместе с тем меня затапливает чувство вины.

Что, черт возьми, я наделал?

– Прости меня, – бормочу я, потрясенный случившимся. – Я сам не знаю… Господи. Я так хотел тебя.

– Ш-ш-ш… – Лера притягивает мою голову ближе, нежно гладит волосы, согревает их дыханием.

– Я сделал тебе больно? Я… Черт. Совершенно забыл о предохранении.

– Нет, ты не сделал мне больно. – Она отстраняется, обхватывает мои щеки руками, вынуждая меня смотреть ей в глаза. – Слышишь? Ты не сделал мне больно. И у меня безопасные дни.

– Я потерял голову, – корю себя. – Совершенно сошел с ума.

– Мне воспринимать это как комплимент? – мягко спрашивает она все еще сиплым от страсти голосом.

– Комплимент… – повторяю я механически. – Лер, мне кажется, я в тебя влюбился.

Она замирает в моих руках. Из ее горла вырывается какой-то свистящий выдох.

– Тебе только кажется? – уточняет она шепотом. – А я отчаянно и бесповоротно люблю тебя.

Глава 35

С того дня для меня начинается удивительное лето, до краев наполненное Лерой: ее смехом, ее блеском, запахом ее волос, вкусом ее губ, улыбками, смущением, жизнерадостностью, оптимизмом, способностью делать мир вокруг себя ярче и милее. На бумаге это выглядит до ужаса избито, но, кажется, я не могу надышаться ею. Даже если мы проводим весь день вместе, уже вечером мне ее не хватает. Когда мы не рядом, внутри словно сжимается какая-то пружина, но стоит девушке попасть в поле моего зрения – пружина лопается, и я снова дышу. Полной грудью, легко, беззаботно – так бывает только в ее присутствии.

Еще одно клише: благодаря Лере я постоянно нахожусь в каком-то неизвестном мне ранее состоянии перманентного возбуждения. Но относится это не только к физическому влечению, которое, кажется, разгорается все сильнее по мере развития наших отношений: девушка пробуждает во мне целую гамму чувств, которые варьируются от теплоты и нежности до болезненной одержимости. Она заставляет мой мозг работать иначе, показывает мир другими глазами и учит видеть красоту там, где я видел обыкновенность.

Никогда я не надеялся встретить кого-то столь чудесного, как Лера. В ней невероятным образом сочетаются страстность и невинность, женственность и детская непосредственность, ум и дерзость, доброта и строгость, если того требуют обстоятельства. Иногда мне хочется ущипнуть себя – она так хороша и мне с ней так хорошо, что это кажется нереальным.

Наша с ней история развивается стремительно, словно отношения поставили на перемотку. Во многом это происходит из-за того, что мы оба понимаем – отведенное нам время в лагере неумолимо тает, а будущее неопределенное и туманное. Но, как бы то ни было, к концу первой недели нашей любви в лагере не остается никого, кто бы не знал, что мы встречаемся. Даже Панин, которого я всячески стараюсь избегать, оказывается в курсе моих романтических отношений с его племянницей. К счастью, в них он больше не лезет.

Каждую ночь я засыпаю с мыслью, что завтра увижу Леру. Каждое утро просыпаюсь в нетерпении и жду встречи. По утрам мы вместе бегаем, днем пересекаемся на тренировках и обедах, по вечерам стараемся объединить свободное время отрядов, а ночи хотя бы раз в неделю проводим вдвоем, прячась в уединении моей машины или уезжая в город.

Дни летят, сохраняя в шкатулке воспоминаний простые, но в то же время ценные сюжеты: как мы голышом купаемся в озере на рассвете, как любим друг друга в тени густых деревьев в чаще леса, как не можем расстаться по вечерам, подолгу говоря «до встречи» и целуясь до тех пор, пока нам хватает дыхания. Впервые за долгое время я ощущаю себя по-настоящему счастливым. И только одна вещь омрачает летнюю идиллию – не прекращающиеся ни на день звонки ее Романа.