Посмотри в мои глаза

Когда я возвращаюсь в лагерь, Матвей и Паша уже на ногах, будят отряд. Обменявшись приветствиями, я торопливо иду переодеваться – сегодня моя очередь вести ребят на зарядку, а к обязанностям вожатого я отношусь крайне серьезно.

На стадион «Синички» мы с мальчишками приходим одними из первых. Быстрее нас оказываются только смешанный отряд малышей из восьмого отряда и девочки из первого. К полному изумлению, в пестрой толпе замечаю Александрову. Обтягивающие легинсы она сменила на короткие шорты, подчеркивающие длину ее ног, а вот бесформенная толстовка на ней все та же, что и на озере. Заставляет меня задуматься, надела ли она нижнее белье или под плотной тканью она как Ева в райском саду.

Совсем крыша у меня поехала.

Пока на площадку подтягиваются остальные отряды, наш физкультурник Ваня, который параллельно выполняет функции трудовика, спасателя и диджея на дискотеках, свистит в раритетный свисток и жестами призывает всех построиться. Передав ему ребят, я отхожу в сторону и, присев на лавочку, отстраненно наблюдаю за зарядкой. У меня нет никакой конкретной цели, но глаза сами собой находят в ровных рядах Александрову.

Подумать только, как она старается! Наклоняется так, что толстовка натягивается на груди, почти не оставляя у меня сомнений, что стерва даже не удосужилась надеть лифчик. Повторяя за Ваней, она грациозно тянется вбок, отчего толстовка задирается, открывая полоску обнаженной кожи, а я чувствую неожиданно острый всплеск возбуждения.

– Ты на грудь новенькой, что ли, пялишься? – на лавку рядом со мной с шумом опускается Матвей.

– Отвали, – отвечаю грубо.

– А говорил, неинтересно, – не унимается засранец. – Не осуждаю тебя – сиськи что надо.

– Заткнись, а? – недовольно скалю зубы. – Пофиг мне на новенькую и ее сиськи.

– Ну, раз так, – давится смешком Волков, – тогда я посмотрю. Мне-то совсем не пофиг.

Не пофиг тут не только Матвею. Культурист Ваня тоже из штанов готов выпрыгнуть, чтобы впечатлить вожатых женского пола. В принципе это его обычное состояние, но Александровой он явно уделяет особое внимание. Вон даже тянуться помогает, нахально лапая за спину и руки.

Сука.

– Отряд в столовую сам веди, – резко бросаю Волкову, вскакивая с лавочки. – У меня дела.

Как же. Дела. Холодный душ. И желательно еще одна пробежка, чтобы не наделать глупостей. Например, не врезать Ване по его смазливой роже. Руки у меня давно чешутся, еще с прошлого года, и Александрова здесь совершенно ни при чем.

Глава 4

Расписание каждого нового сезона в «Синичке» из года в год почти не меняется. Поэтому я точно знаю, что на следующий день после посиделок у костра пройдет масштабный творческий вечер, на котором ребята будут придумывать название и девиз отряда и рисовать флаг смены. Мероприятие обычно проводят на стадионе. Как правило, мы выносим ватманы, краски, ножницы, цветную бумагу и карандаши, включаем музыку, приносим из столовой напитки и свежие булочки – создаем максимально классную атмосферу, располагающую к креативу.

У меня с творчеством не очень, я больше по точным наукам, поэтому моими ребятами руководят Матвей и Паша. Я же тут в роли разнорабочего – помогаю Нине Петровне приносить ящики с провизией, расставляю столы и вкручиваю в перегоревшие гирлянды новые лампочки.

Все этим вечером идет хорошо, замечательно даже. Ровно до того момента, пока каким-то шестым чувством я не ощущаю присутствие в радиусе пятидесяти метров Александровой.

Не поворачивая головы, боковым зрением слежу, как она на стройных ногах подплывает к Матвею и Паше: лучезарно им улыбается, что-то говорит, мелодично смеется, небрежным жестом откидывая за спину каскад белокурых волос. Стерва. Обаяние включила на полную – неудивительно, что у моих приятелей глаза на лоб лезут, а с лиц исчез даже намек на интеллект. Мальчишки из отряда, особенно те, что постарше, тоже поддались гипнотическому воздействию вожатой из первого: про свои поделки и картонки забыли и таращат глаза на Александрову, словно никогда не видели красивых девок с данными топ-модели. Мне их жаль. Всех. Если бы они знали ее сучью сущность, никогда бы не стали обгладывать ее взглядами. Впрочем, кого я обманываю: на озере меня это не остановило.

Сука.

Нахмурившись, лезу под стол за ящиком с инструментами. Раз тут все готово, пойду забор возле столовой приколочу – все что угодно, только бы не смотреть на этот выездной фан-клуб имени Леры Александровой. Уму непостижимо, как она одним присутствием умудряется отравлять мне жизнь.

Пока роюсь в ящике, внутри меня все кипит и клокочет. Отец говорил, что в такие моменты необходимо сосредоточиться на физической активности. Что ж, раздраженно отбрасывая в сторону отвертки и плоскогубцы, я представляю, с каким удовольствием буду загонять металлические шляпки гвоздей в деревяшки.

– Если хочешь, можем отказаться от пари, – раздается над ухом мелодичный голос с приятной хрипотцой.