«Посмотрим, кто кого переупрямит…»

Софья Менделевна[242] – сестра жены Амусина. Очень хочет, чтобы Коля ей почитал. Все трое – Маймин[243], Егоров (зам. директора “Библиотеки поэта”)[244] и Софья Менделевна заслуживают полного разворота стихов. Мужчины явятся сами по себе… Надя.

Люсенька! Мне уже явно вас не хватает. Я очень соскучилась по старшим подружкам – по вас и Тале. Я это остро почувствовала в Ленинграде, когда сидела с Анной Андреевной.

Целую вас. Надя.

А может, я все-таки вытащу вас в Тарусу?

Н. Я. Мандельштам – Н. Е. Шкловскому-Корди 1 апреля <1963 г., Псков>

Никитушка! Спасибо тебе за письмо. Это очень мило с твоей стороны, что ты меня вспомнил среди жизни, полной бурных развлечений. Хотелось бы знать, как ты развлекаешься, но я понимаю, что для этого надо слишком много писать. У меня к тебе просьба – передай всем в семье мои поручения:

1) Бабе Люсе скажи, что она голубка, и я по ней очень скучаю. Скажи, что нам пора жить вместе, но этого что-то незаметно. Скажи, что я что-то не замечаю оттепели. Наоборот, мороз и всякий ветер – буря.

2) Бабе Тале: она тоже голубка. Что пишет Вася? Какие новости? Если Вася не пишет, пусть Таля не беспокоится – это у вас семейное.

3) Коле. Что-то мне очень не хочется, чтобы он ехал в Киев – Саратов. Лучше поедем в Тарусу. Когда у него отпуск? Месяц бы он прожил там с тобой, а потом на свой отпуск приедет Варя.

Насчет книги: иначе быть не могло. Лишь бы шла работа и появлялись такие стихи, как гвардейцы Петра. Вот это не пропадет. И про прозу (деревня – проза?) интересно.

4) Маме-Варе. Я получила для нее кофточку. Вышлю, когда мне кто-нибудь поможет ее отослать. Главное, пусть мама-Варя напишет, когда получит, не то я буду беспокоиться.

Прости, Никита, что так много поручений. Но ведь у вас большая семья.

То есть у нас большая семья. Надя.

Позвони деду Жене, узнай, как он, и напиши мне.

Н. Я. Мандельштам – В. Г. Шкловской-Корди <12 мая 1963 г., Псков>

Я страшно на вас сержусь, что вы не пишете.

В Ленинграде меня часто спрашивали о Коле. Он там произвел впечатление. В прошлом письме я наконец решилась написать про Тарусу, но тут же получила письмо от Лены, что они решили ехать туда в июне (сейчас в Малеевку, а потом в Тарусу.)

У Поли сейчас есть комнатка, которую я могу снять для Люси. Но это только в июле. Целую вас. Надя.

Ради бога, не будьте злодеями – пишите. Я очень беспокоюсь. Книга Оси еще в плане.

Н. Я. Мандельштам – Н. В. Панченко, В. Г. и В. В. Шкловской-Корди и Н. Г. Корди <28 мая 1963 г., Псков>

Милый Коля!

Список почти точный – оставлять строчку без рифмы, давать легчайшие ассонансы (Женщина – плещет) и позволять себе хамскую неравностопность вполне в характере О. М. Он на это плевал. И при этом был точнейшим поэтом, “сгниет”, вероятно, верно. А с “юный” или “юноша” – я помню разговоры: что дает большую паузу. На чем остановился, не помню. Вообще – здесь сплошные срывы голоса. На этом держится.

Не в этом дело: эти стихи – шутка, которая зашла слишком далеко.

Вот в чем дело. Спасибо за письмо. Очень рада буду вас повидать – скоро – и послушать стихи. Пора, пора… Умираю, боюсь жары.

Целую. Н. М.

Люсенька, голубкоразводчица, и Таленька – эхальщица! У меня болят косточки, и я смертно боюсь жары. Мне остался ровно месяц, и я устала как старый пес. Жаль, что вы не можете взять меня в голуби. Я бы снесла вам яичко.

Целую. Н. М.

Вавушек[245]! Почему вы не сообщаете мне анекдотов про своего сына. Как-никак, это меня тоже касается. Н. М.

Приезжайте, посмотрите Псков.

Нельзя ли взять с собой Колю?

Н. Я. Мандельштам – В. В. Шкловской-Корди <3 июня 1963 г., Псков>

Милая Варенька! Опустите эту записочку и книжку, которая придет с ней, в ящик к Коме Иванову[246].

Как я рада, что похолодало, и как вы, Люся с Талей, наверное, недовольны.

Мне осталось три недели работы и месяц до отпуска. Я устала как собака, и мне снится Таруса. Поедем?

Коля, не сердитесь на меня, что О. М. плевал на рифмы и равностопность. Такой уж он был легкомысленный. Впрочем, иногда говорил, что у него плохие рифмы, а у Асеева хорошие… Кстати, я забыла вам написать, что вместо “юноша” был еще “вьюнош” (неравностопно!), но О. М. усовестился – ведь это прямо по Достоевскому (“Подросток”). Целую вас. Н. М.

Все меня бросили, и никто не пишет.

Н. Я. Мандельштам – С. М. Глускиной и Н. В. Панченко [247]

Дорогая Варвара Викторовна, спасибо Вам и Николаю Васильевичу за стихи, за чудесный вечер. Пусть книга выйдет скорее и полнее.

Кланяюсь Вашей милой семье. С. Глускина.

Н. Я. Мандельштам – В. Г. и В. В. Шкловским-Корди 25 февраля <1964 г., Псков>

Милые вы мои девочки и мальчики!