Пособие по выживанию среди опасных личностей (СИ)

— Никто никого жечь не будет. Айла, позволь тебя снять оттуда. Тебе ведь нужен я, так пойдем, поговорим вместе.

— Ах, какой ты быстрый, — захихикала девчонка, подмигивая солдату.

— Ты смущаешь всех. Хватит, — продолжал парень.

— Любимка моя, — захлопала Айла в ладоши. — Я хочу доказать тебе, как сильно ты мне нравишься. Знаешь, птички весной, так порхают и поют. Самочка своими яркими перышками и танцами завлекает своего птаха… Тебе нравится?

Она взмахнула юбкой и продолжила свой танец, пару раз оступилась, но удержалась и не упала с крыльца. Лицо Ториэля становилось все мрачнее и мрачнее. Сначала он обрадовался, что девчонка проявила к нему интерес и наконец увидела его симпатию, но теперь это стало большой проблемой. Добро пожаловать в клуб. Я уже по глазам вижу, что солдат не прочь применить силу и уволочь девчонку в дом. Только Айла умела сопротивляться и очаровательно улыбаться, что останавливало Ториэля, к тому же народ требовал продолжения. Сельские жители быстро смекнули, что дело нечисто, думали на зелье, но потом кто-то сказал:

— Совсем девка с ума сошла от любви и напилась. Самогон.

И после этих слов улыбка сползла с моего лица. Может, Айла и правда напилась, причем до чертиков? Дать зелье пьяному человеку! Великие боги, разве возможно такое! Это же убийственная смесь. И как бы неприятно было признавать, но тут была и моя оплошность. Надеюсь, скоро она устанет и уснет. Я даже был готов помочь прийти в себя и оправиться от стресса и других побочных эффектов.

Конечно, мои надежды не оправдались, Айла с каждой минутой становилась активнее и спать не собиралась. Народ был этому рад, перед нашим крыльцом уже образовались посиделки. Были накрыты столы, мужики принесли самовар, в который налили самогонку и гномью настойку, в центре развели костер. Айла продолжала танцевать и петь песни. Я присоединился к застолью и с любопытством посматривал на девчонку, которая буквально горела от любви. В какую-то минуту ее прыжки и нелепые телодвижения стали плавными и соблазнительными, она распустила волосы и вовсю сверкала глазами. Быть притягательной и соблазнительной ей не помешало даже розовое платье. Оказывается, наша наивная глупышка совсем не невинна, раз могла такое вытворять.

Кажется, в книжечке про отбор жриц за привлекательность я поставил ей низший бал, а в умениях развлекать мужчин всего 1 балл, за ее богатую фантазию и умению попадать в неприятные ситуации. Кажется, я недооценил способности Айлы, жрицам можно было бы поучиться такой гибкости и очарованию. Она улыбалась не так как раньше, совсем по-другому, пронзала взглядом насквозь и смеялась.

Неужели самогон на всех так действует? Давно надо было дать ей этот чудодейственный напиток, и ехать в спокойствии. Строила из себя простушку, а оказалась… кем? Непонятно, сейчас ситуация стала гораздо запутанней. Не высокого происхождения, но и не низкого, умная и хитрая, в то же время сумасбродная и рисковая. Какие сочетания!

Кажется, мои глаза загорелись, и внутренняя сущность напомнила о себе покалыванием в сердце. Знаю, что меня интересовала эта девчонка и, кажется, уже не только как соратница и подставная фигура, но и как очередная любовница. Умею же выбирать! При таких обстоятельствах и условиях именно она стала объектом повышенного интереса. С этой девчонкой нельзя просто поиграть и выбросить, как ненужную куклу. Что же делать? Оставить себе или выполнить поручение Ордена и забыть о мимолетной прихоти?

Как назло, в этот момент Айла схватилась руками за деревянную колонну и прогнулась назад, волосы каскадом спустились за спину, открывая шею и декольте. Я, смотря на нее, не донес до рта бокал с настойкой, а Ториэль просто стоял с открытым ртом и не смог ничего сказать. Айла спрыгнула с постамента и, улыбнувшись, спросила Ториэля:

— Ну что, любимка, понравилось?

— Дааа, — смог выдавить воин, еще не придя в себя. Кажется, удивлению не было предела.

Закаленный в боях воин не смог принять правду о девчушке. Вот говорил же я ему, что Айла не такая проста, как хочет показаться. Я был готов ко многому, но явно не к сомнительным танцам на крыльце и не к тому, что с воплями «Ториэлька» она бросится и повиснет на шее солдата.

— Любовь! — крикнула баба, кусая баранку и запивая ее «чаем» из самовара.

— Целуйтесь! — крикнул паренек, вылезая из-под стола с балалайкой.

— Атмосфера нужна, — подсказал дедок, — мы вот с бабкой, помнится, на сеновале сидели.

— Поцелуй! — кричали сбоку две девицы.

— Какой поцелуй? Вы хоть понимаете, она не в порядке! — не выдержал Ториэль, понимая, что с Айлой творилось что-то невообразимое. — Прекратите немедленно обсуждать это.

— Любовь в моих глазах любовь, — кричала в ухо сама Айла, продолжая висеть на шее Ториэля.

— Поцелуй!

— Сеновал!

— Поцелуй?! — вторила Айла. — Да, Ториэль, поцелуй!

— Что? — в непонимании уставился на нее воин.

— Чмоки-чмоки, — пояснила девчонка.

— Давайте сожжем! — кто-то снова предложил.