Пособие по выживанию в сказке (СИ)

Иван недоверчиво покачал головой, но промолчал. Я прислушивалась к их разговору с отстраненным интересом и продолжала задумчиво рассматривала ледяную поверхность озера. Не было страшно. Мне казалось, что я все еще лежу в болезненном бреду у костра на поляне, и все происходящее сейчас — дурной сон. Действие отвара Яги прекращалось, и моё самочувствие с каждым мгновением становилось все хуже. Летнее солнышко нещадно пекло головы, а я ощущала, как поднимается моя температура. Пот лил градом, но тело постоянно содрогалось от холодных болезненных мурашек. Виски сдавливало, а по горлу будто какой-то садист проходился железной тёркой.

Пока я меланхолично разглядывала грязно-голубую поверхность льда, Иван со старичком сдвинулись с мертвой точки. Последний издал внезапный победоносный крик, схватил одну из книг и бросился к озеру. Подошел на самый край, так что носки его сапог оказались на льду, а пятки остались на земле, высоко поднял худые костлявые руки и забормотал что-то под свою крючковатый нос. Подозреваю, это было жутко страшное и интересное заклинание. Никаких волшебных шаров или искр, к моему большому сожалению, со сморщенных ладоней не слетело. Волшебство не было обременено яркими спецэффектами, и едва заметный сгущенный поток воздуха просто поднялся ввысь, а потом с шумом ударился в ледяную гладь в центре озера. Взрывная волна все-таки повалила меня с ног, и я решила, что теперь уже вставать и строить из себя леди точно смысла не было. Устроилась на заднице и на пару с Кожемякой принялась вяло наблюдать за входящим в раж спектаклем.

С первого раза неудачливому колдуну побороть замерзшую стихию не удалось. По поверхность протянулась маленькая трещинка, а поток воздуха отскочил и со свистом улетел к небу. Дедушка почесал голову, пожал плечами и попробовал снова. И снова бесполезно. Иван, что поначалу ждал со спокойным выражением лица, после очередной провальной попытки чародея, начал злиться. Его глаза полыхнули раздражением, а тонкие губы Царевич поджал, чтобы сдержаться и дать своему приспешнику закончить начатое дело. Маг же поникал плечами с каждым новым взмахом руки. Пробить ледяную гладь оказалось делом непростым, и дедушка, очевидно, понимал, чем ему грозит собственная некомпетентность.

— Старик, — едва сдерживаясь, процедил Иван сквозь зубы, — ты говорил, что это единственный способ, пробить Лёд. Ты говорил, что понял, как это сделать!

Чародей шумно вздохнул и как-то неуверенно пожал плечами:

— Видать, ошиб…

Он осекся, заметив, как выражение лица Ивана звереет на глазах. Царевич не стал отделываться словесными предупреждениями, выхватил меч и замахнулся. Лезвие свистнуло в воздухе и остановилось всего в паре миллиметров от шеи охнувшего волшебника. Выражение страха застыло на лице бедняги, а прозрачная кожа побледнела так сильно, будто дедуля находился на грани сердечного приступа.

— Разбей, — зарычал Царевич. — Разбей, а иначе я разобью его твоей головой!

Дедушка мелко закивал, а Иван опустил дрожащий в руке меч и сделал шаг назад. Обратно в ножны грозное оружие Царевич не убрал, давая чародею понять, что с ним будет, если заклинание в очередной раз не сработает.

Я печально покачала головой, ничуть не сочувствуя ни горе-магу, ни самому Ивану. Глаза слезились. Голова начинала болеть все сильнее. Я хлюпнула опухшим носом и взглядом нашла Максима. Тот, как оказалось, не мигая смотрел на меня, и взгляд Хранителя по-настоящему пугал, столько злости на его лице я не видела ни разу за все наше путешествие. Слава Богу, что направлена она была не на меня. Царевичу здорово повезло, что он заковал ребят до того, как они очнулись.

Очередной попытка чародея заставила меня вздрогнуть и разорвать зрительный контакт с соседом. Я снова повернулась к озеру и не сдержала ехидной усмешки. От испуга удар у дедули получился куда сильнее предыдущего, но под его жалобным взглядом, шарик из воздуха по-прежнему оттолкнулся от толщи льда и отправился к небу. Иван проследил за ним и медленно повернулся к магу. Тот задрожал и отступил назад, поднимая руки:

— Я не виноват, — сипло пробормотал он, — как все написано, так и делал!

Судя по выражению лица Царевича, оправдание не нашло в нем нужного отклика. Колдовская кровь вот-вот грозилась пролиться на разгоряченную землю, как эта самая земля, неожиданно, дрогнула. Все застыли. Я испуганно хлопнула глазами и в ужасе уставилась на ледяную поверхность. Та едва заметно вибрировала, подбрасывая тонкую ледяную крошку в воздух.

— Мамочки, — просипела, чувствуя, как холодеют от страха ступни.