Посох Заката

Во рту у Архимага тоже было как-то нехорошо. Не так, как всегда. А еще там что-то ворочалось и копошилось. Архимаг открыл рот, и оттуда выпрыгнула лягушка. Архимаг сплюнул от отвращения и тяжело поднялся на ноги. Еще недавно великолепная золотистая мантия висела тяжелым грязным мешком. А штаны… Архимагу было мокро. Легкий ветерок пробирал его до… ну, не знаю, что там у него вместо костей было. Магия возвращалась медленно, неохотно. Архимаг, пошатываясь, брел к собственному Ордену. Так плохо ему никогда еще не было. Наверное, впервые в жизни он ощущал себя почти как человек. Это ведь людям свойственно испытывать разные горести-радости. А испытать что-то горестное гораздо легче, чем радость. Радость испытывать еще и учиться надо. А горе, оно и есть горе. Это вранье, что разные там горести так уж сильно различаются. Различаются события, их вызывающие, а сами горести… нет в них ни глубины ни оттенков. Правда, нет.

Ну, вот плохо было Господину Архимагу. Гадко. Паршиво. Он проиграл поединок. На глазах всего Ордена проиграл. Столько всего разрушил, да еще так нелепо, так смешно вымок. И свинья эта… лягушка…

Радость требует личности. Горе — всего лишь присутствия. Но для Архимага, который и вовсе не был человеком, даже горе подходило для некоторого очеловечивания. Если бы он только понял и сумел оценить это!

Но… то ли он изначально не был к этому способен, то ли для превращения в человека одного горя все же недостаточно. Магия, наконец, вернулась к нему, он призвал своих демонов, разгневался еще пуще и шагнул сквозь пролом в стене Ордена, потеряв единственную свою возможность стать человеком.

Едва Архимаг с грохотом скрылся за внешней стеной Ордена, как Зикер уже стучался в запертую дверь собственной Башни.

— Эй, Фарин! Открывай, скорей! — гаркнул он, оглядываясь через плечо.

Дверь открылась. На пороге стоял Фарин в полном боевом облачении и с молнией в руке.

— Отличный бой, Хозяин! — поздравил он Зикера. — Входите скорей, пока Его Мерзость не очухалась!

Зикер шагнул внутрь и тяжело привалился к закрывшейся двери.

— Устал, — выдохнул он. — Ничего. Потом. Тенгере с вами?

— С нами, — ответил подошедший Арилой.

— Архимаг не успел, — облегченно прошептал Зикер.

— Не успел, — кивнул Фарин. — Тенгере, иди сюда!

Откуда-то сверху спрыгнул Тенгере. Злой, взъерошенный, на запястьях магические браслеты для отражения боевых заклятий.

— Учитель… — привычно начал он — и поперхнулся. Замер. Настороженный. Враждебный.

— Тенгере, ты что? — удивился Фарин. — Это ж Учитель твой! Да ты не бойся. Мы б никакую подменку в Башню не пустили. Что ж мы, дела не знаем, что ль?

— Правда, Тен, — поддержал Фарина Арилой. — Это Хозяин и никто другой! Можешь не сомневаться. Он.

— А я не знаю, на чьей он стороне, — изготовившись к бою, ответил Тенгере.

— Как это то есть — на чьей?!! — поразился Фарин.

— Тен, Очнись! — возопил Арилой.

— А так это, — медленно и тяжело обронил Тенгере. — Все знают, что он у Архимага на побегушках. Он ведь знал, что меня Архимаг сожрать хочет. Знал, да не сказал. Наоборот. Он так старательно учил меня именно тому, из-за чего Архимаг хотел меня сожрать. Так старался. Он меня готовил. Не как ученика. Как жаркое. Медленно и со всей старательностью.

— Тенгере, да ты что несешь-то? — испугался Фарин. — Ты ведь сам видел, как он Архимага завалил!

— Ну и что? — свирепо огрызнулся Тенгере. — Может, у него планы поменялись?! Может, он теперь сам меня сожрать хочет?!! А я не дамся. Не нужно было делать из меня такого хорошего мага. А теперь — поздно. Живым вы меня не получите!

— Шаг назад! — скомандовал Зикер.

И Тенгере привычно шагнул назад. Опомнился. С вызовом вскинул голову.

— Никогда не стой так близко к противнику, которому угрожаешь, — добавил Зикер. — Особенно если это я или кто-то вроде меня. Что ты стал бы делать, если бы я перехватил твой правый браслет? Не заклятьем, заметь. Просто рукой. Могу спорить на свою Башню, что всажу кинжал в твое горло быстрей, чем ты успеешь пробормотать даже самое короткое заклинание. Поэтому помни: дистанция решает все.

— Не заговаривай мне зубы! — ответил Тенгере. — Ты не мой учитель. Я тебя не знаю.

— Это случается, — усмехнулся Зикер. — Провалы в памяти — явление, довольно распространенное у молодых магов. А теперь слушай. Да. Я готовил из тебя жаркое. Но ведь и мага тоже. Я согласился готовить из тебя жаркое, потому что иначе этим бы занялся кто-то другой. Кто-то, кому ты был бы глубоко безразличен. А я готовил из тебя не только жаркое, но и воина, способного постоять за себя. И почти доволен результатом. Если бы ты еще следил за дистанцией… Да, я прятал твои успехи в ясновиденье. Даже от тебя прятал. Что там — от тебя! Я сам старался о них не думать. Я боялся, что если ты узнаешь, пронюхает и эта тварь! Пронюхает — и поймет, что обед давно готов. А я ведь надеялся отрастить у этого обеда такие мускулы, чтоб Его Милости стало несподручно это жрать. К несчастью, твой основной талант прогрессировал слишком быстро. А эта ваша проделка с шаром… разумеется, он тут же учуял неладное!