Посол

Каспар кивнул, быстро убедился, что Бремен и Павел заняты своими дамами, и последовал за женщиной в соседний зал.

Тут оказалось не так просторно, как в Галерее Героев, но, тем не менее, впечатляюще. Слева от Каспара широкая лестница спускалась к дверям, открывающимся в мерцающий сад белых деревьев и ледяных скульптур. Огромная фреска во всю стену изображала Великую Войну с Хаосом у ворот Кислева, и Каспар с женщиной, рука об руку, остановились перед ней.

Она смотрела на картину как зачарованная, продолжая сжимать пальцы Каспара, и он тоже поднял глаза. Картину рисовал искусный мастер, она поражала — если не своей предвзятостью, то своей страстностью.

На фреске Кислев пылал в огне пожаров, знатные воины были написаны смелыми, резкими мазками, их лица выражали мужество и хладнокровие. Гномы и воины Империи, также защищавшие город от сил Хаоса, были изображены несколько размыто, лица их скрывала тень. Послу пришлось долго искать, прежде чем он обнаружил Магнуса Благочестивого, героя Империи, приведшего объединившиеся армии к окончательной победе. Тема эта давно уже стала в искусстве классической.

Он бросил взгляд через плечо на Галерею Героев — танцы там начались всерьез. Посол узнал первые такты мазурки, страстного военного танца Кислева, и улыбнулся, наблюдая за молодым воином Легиона Грифона, отбивающим ритм мелодии подошвой сапога, на котором сверкала шпора. Затем юноша подхватил рыжеволосую женщину и огромными скачками бросился вперед, в центр зала. Завертев смеющуюся девушку волчком, он рухнул перед ней на колени. Сердце Каспара сжалось — он вспомнил, как в Нулне плясал мазурку с Мадлен. Этот танец принадлежал прошлым дням, дням галантности, его переполняли намеки на страсть и романтическую любовь.

Посол почувствовал, что женщина глядит на него, отвернулся от танцующих, поднял ее руку и поцеловал теплую кожу.

— Вы и вправду галантный кавалер, Каспар фон Велтен.

— Любой мужчина обязан быть галантным в присутствии прекрасной дамы, — ответил Каспар, не отпуская ее руки.

— Если бы только все мужчины думали, как вы, — улыбнулась она. — Но, к сожалению, это не всегда так.

— Грустная правда, миледи, — согласился Каспар. Ему хотелось спросить, как ее зовут и откуда она знает его, но посол чувствовал, что тогда он разрушит чары, окутавшие их в эти мгновения.

— Я Анастасия Вилкова,- сказала она, разрешая мучившую Каспара дилемму.

— Королева-ханша, — выдохнул Каспар и мысленно проклял себя за неуклюжесть и бестактность. Ведь ему положено быть дипломатом, держать язык за зубами, а не выпаливать первое, что приходит в голову.

Анастасия рассмеялась:

— Да, меня назвали в ее честь. Будьте спокойны, я не намереваюсь вздымать вашу голову на кол.

— Что ж, это радует, — откликнулся Каспар. Самообладание уже вернулось к нему.

— Хотя говорят, что во мне есть чертовщинка, но, полагаю, это было бы слишком.

— Вот и хорошо, особенно учитывая должность у вас в Кислеве, — кивнул Каспар.

Взгляд Анастасии метнулся куда-то поверх его плеча, и Каспар обернулся, увидев того самого мужчину, который недавно продемонстрировал столь поразительное мастерство в фехтовании, — он приближался к ним уверенной походкой прирожденного бойца. К красным шароварам прибавились расшитая зеленая туника и алый кушак, завязанный поверх нее; клинки-близнецы успокоились в кожаных ножнах на спине хозяина. Воин снова намаслил чуб, и тот обвивал его шею, как поблескивающая змея. Фиолетовые глаза светились холодным огнем готовности к бою, и Каспар едва справился с желанием попятиться.

Мужчина коротко поклонился Анастасии, игнорируя Каспара, и сказал что-то на кислевском языке. Женщина досадливо поморщилась и нетерпеливо тряхнула головой, метнув осторожный взгляд в сторону Каспара.

— Каспар, вы знакомы с Сашей Кажетаном? — спросила она.

— Еще нет, — ответил посол, поворачиваясь к Кажетану и протягивая руку. — Я рад, сэр.

— Что ты тут делаешь? — Кажетан проигнорировал предложение поздороваться. — Почему болтаешь с Анастасией?

— Простите? — Каспар пришел в замешательство. — Я не совсем понимаю…

— Зато я все понял! — рявкнул боец. — И не думай, что я не соображу, чего ты пытался добиться. Анастасия моя, а не твоя.

— Ох, перестань, — вмешалась женщина, — вряд ли стоит заводить здесь подобный разговор.

— Ты хочешь сказать, что секунду назад он не целовал тебе руку?

— Он джентльмен, — надменно заявила Анастасия, хотя Каспар уловил в ее голосе намек на возбуждение и понял, что она наслаждается тем, что двое мужчин спорят из-за нее.

Он видел, как наливается кровью шея Кажетана, и, понимая, что Саша не тот человек, с которым разумно вступать в драку, сказал:

— Заверяю вас, герр Кажетан, мои намерения были честны, а действия продиктованы лишь почтением. Если бы я знал, что вы и мадам Вилкова супруги, я бы никогда не позволил себе столь неуместного поведения.

Анастасия хихикнула:

— Саша и я старые друзья. Мы не супруги.