Посол Конкордии

Со старшим магом никто не спорил. Это было бесполезно, да и, действительно, потери были... неожиданно ранними. И невосполнимыми, учитывая бюджет миссии. Найм роты хороших солдат стоит около пятидесяти тысяч динариев – каждый получает около пятиста монет, плюс около двадцати каждую неделю. Столько пообещал заплатить, – и заплатил, – Нирмо роте Купара при заключении контракта. Легко подсчитать, что всей казны роты хватило бы на сорок наемников, а после выплаты недельной оплаты и покупки припасов в небольшой имперской деревушке казна уменьшилась на три тысячи монет. Маги, как оказалось, тоже требовали оплаты.

– У доминусов своя казна? – внезапно спросил Гар, казалось, полностью погруженный в размышления о цвете камней на жезле гаргулий.

– Да. По десятку тысяч монет у каждого. Через неделю-две мы доберемся до Глелисы, и, учитывая, что их войска тоже хотят денег, они сложат в нашу казну не более десяти тысяч вместе. А расходы утроятся, – недовольство Нирмо било через край.

– Ну просто теперь понятно, зачем тебе рекомендовали активно сражаться и штурмовать замок, – в который раз сообщил Гар, – Старые манипуляторы не одобрят грабежа караванов и прочего непрестижного способа обогащения, а малая казна оставляет тебе маленький выбор.

– Магистры знают слово "выбор"? И что у нас сегодня на выбор? – Дорам, выигравший утром поединок в кантус у Гара, был счастлив. И даже то, что это была первая победа из шести игр, его не смущало.

– Можно захватить отрядную казну царских войск или разграбить вражескую деревеньку или замок. На город нас не хватит, однако, – наставительно сообщил портальный маг.

"А еще можно уменьшить в красивом бою число дармоедов, – подумал Нирмо, тяжело вздохнув и оставив эту мысль непроизнесенной, – И не сомневайтесь, старик желал именно этого. Красивого боя, в котором ценой своей жизни войска Конкордии одерживают победу и останавливают царское вторжение. Не зря он дал мне телохранителя-телепортера и попросил, чтобы я не позволил погибнуть Дораму. Если один из Хранителей сказал, что я буду штурмовать замок, то я должен это сделать. И это должен быть красивый, кровавый и успешный штурм. Который окажет влияние на политическую картину региона. Демонова политика, демоновы игры магистров. Хорошо хоть, что я просто исполнитель. И тут поневоле не забудешь, что кульминация должна наступить не позже пяти недель после прибытия в Глелису – дольше просто не протянуть на такую сумму."

Нилуэ, который единственный из присутствующих, кроме Нирмо, имел представление о внутренней политике Ордена, с сочувствием посмотрел на старшего мага. Он прекрасно понял, что именно было зашифровано в сумме неожиданно малой отрядной казны. И спокойно отнесся к тому, что гарантированно переживут следующие два месяца только Нирмо, Дорам и, может быть, он сам с адептом-любителем астральной магии, продемонстрировавшим необычную живучесть. "Такова война. И такова политика. Зато платят в несколько десятков раз больше, чем обычному центуриону Легионов", – цинично подумал наемник.

Нирмо мотнул головой, избавляясь от неприятных мыслей, и спросил Купара:

– Сотник, как скоро бы прибудем к Роузмиллу?

– Сегодня к полудню, лорд Нирмо, – мрачно сообщил сотник. Он лично принял участие в завершающей атаке руин и прикончил одного из бакалавров магии Воздуха. Сотник был стар и опытен, и прекрасно понял, чего от него ожидает его наниматель. Теперь Купар был образцовым исполнителем, а рота постепенно превращалась из вольного подразделения в полноценный отряд Конкордии, как те, которые присоединятся к Нирмо в Глелисе.

– Отлично, сотник, – равнодушно сообщил старший маг, – Господа, пригласите сюда рыцаря-сестру. Я хочу обсудить с ней Юстицию Тайн Роузмилла, чтобы не останавливаться там надолго.

Подчиняясь кивку Купара, Сарон и Шардо покинули карету и отправились на поиски Фриды. Рыцарь в походной колонне путешествовала на запасном коне, маленькой выносливой лошади, которая, в отличие от дестриэ, была не способна штурмовать порядки врага, зато могла выдержать рыцаря-сестру в легкой броне больше пары часов. Фрида оказалась большой любительницей охоты, притом охоты без магических артефактов, собак и толп егерей и придворных, а охоты как поиска зверей в одиночку или с одним из солдат – как правило, сержантом. Так что передача ей приглашения мага могла затянуться надолго.

Спустя минут десять сидящие внутри кареты поняли, что Фрида все-таки развлекается, предположительно, охотой, и принялись под разными предлогами покидать карету. После охоты от рыцаря-сестры всегда сильно несло потом, так как привычки мыться она, как и многие другие рыцари, не имела. Так что маги не пожелали терпеть гарантированные неудобства, и вскоре в карете остался только Нирмо. Даже Купар был удостоен кивка, позволившего покинуть будущее общество разгоряченного рыцаря.

Когда Фрида наконец втиснула свое мускулистое тело в кожаной броне в карету, солнце приблизилось к зениту. Рыцарь стукнула кулаком около сердца и с трудом уместилась на лавке напротив Нирмо.