Посол Мира

   Отбой тревоги прозвучал лишь через три часа. В десять по радио сообщили, что русские запустили Спутник, который сейчас летает вокруг нашей планеты (и над территорией США тоже). Еще через час было радиовыступление Президента, который успокаивал всех, что нет никаких оснований для паники, и русский Спутник, это "маленький бочонок с радиопередатчиком, не имеющий никакого военного значения". Затем штаб Гражданской Обороны извинился за причиненное беспокойство. Которое имело вполне серьезные последствия - мама вернулась из госпиталя не в девять, как обычно после ночной смены, а вечером, и рассказывал, это был ужас!

   -Только у нас, больше тридцати смертей от инфаркта, вызванного чрезмерным волнением. Еще больше поступили в госпиталь в тяжелом состоянии. В автомобильных авариях на выезде из города, и в прочих инцидентах, пострадало, в разной степени, двести шестьдесят пять человек. Итого, больше сотни смертей - без всякой войны. Но слава Господу, обошлось - как волновались мы, готовясь к приему большого числа раненых? На месте родственников пострадавших, я бы подала в суд на виновных в этой преступной халатности!

   Мама, а тебе не было страшно, что сейчас упадет Бомба, и больше не будет ничего?

   -Было очень страшно. Но это все, что мы могли сделать - быть готовыми помочь тем, кто пострадает, если сами останемся живы. И знаешь, это менее страшно, чем просто сидеть и дрожать!

   В числе умерших оказалась и миссис Мэй, милая старушка, жившая в соседнем доме. Она иногда приглашала семью Смитов в гости, а еще баловала Аманду домашними пирожками и рассказывала разные истории из своей долгой жизни.

   -Представляешь, милочка, я могла стать одной из пассажирок и жертв "Титаника". Но видимо, Богу было угодно, чтобы я и Петер, мой ныне покойный муж, отплыли в Америку на следующем пароходе.

   Так ведь Аманда и Дэвид видели ее уже утром, после? Оказывается, ее сердце не выдержало, когда уже днем по улице мимо ее дома промчалась пожарная или полицейская машина с воющей сиреной. Они в тот день ездили очень часто - рассказывали, что в трех кварталах по Гринвуд-драйв, владелец убежища встретил картечью из дробовика какого-то припозднившегося прохожего, застигнутого на улице и просившего места укрыться. А хулиганы из Северной школы опять отличились - возвращаясь под утро пьяной компанией с очередной вечеринки и услышав вой сирен, они вломились в чужое убежище, избив и выкинув оттуда семью хозяев. Впрочем, в вечерних газетах, радио- и теленовостях было - что подобное происходило сегодня во многих городах, по всей Америке. В масштабах всей страны повторилась майская история паники на Восточном побережье, когда береговая охрана якобы засекла рядом "моржиху" и боевая тревога была объявлена в Бостоне, Нью-Йорке, Филадельфии и в Норфолке - но не в Балтиморе и не в Вашингтоне (за что, как сообщили репортеры, вашингтонская ГО получила оглушительный разнос сначала в Конгрессе, а потом и лично от Президента!) - ущерб от которой, особенно для Нью-Йоркской фондовой биржи, как подсчитали эксперты, оказался сравним с настоящим атомным ударом. "Коммунисты убивают нас, прямо в наших домах, даже не объявив войну - сколько еще это будет продолжаться?" - кричали заголовки вечерних газет, а также дикторы радио и ТВ. Но чем провинилась перед Сталиным, добрейшая престарелая миссис Мэй?

   В понедельник утром оказалось, что уроков в школе не будет - поскольку многие ученики (и кто-то из учителей тоже) отсутствуют, сбежали и пока не успели (и не спешили) вернуться. Домой идти не хотелось, и они, всей компанией - Аманда, Стефани, Кэтрин, Боб, Том и Джо - сидели в мансарде старого многоквартирного дома, сейчас не жилого, но выставленного на продажу, в опасной близости от "черных" кварталов.

   -Спарки, не ссы! - залихватски сказала Стефани, когда они забирались туда по пожарной лестнице - серьезным парням тут делать нечего, а шпана ни меня, ни моих друзей не тронет, я всех их вожаков знаю.

   Стефани была мулаткой, из семейства цветного "среднего класса" (ведь Айова, это не Миссисипи и не Алабама, где чернокожего парня линчуют за один взгляд в сторону белой женщины - бывали случаи!). Ее родители держали клуб "Джунгли" (излюбленное место отдыха цветных жителей Де-Мойна, а также тех белых, кто разделяли убеждение "не важно какого цвета негры, если они играют бодрую музыку и поют задорные песни"), и занимали положение, достаточное чтобы их дочь приняли в школу Калланан (а не в какое-то заведение "для ниггеров"). Если даже Верховный Суд США в прошлом году признал неконституционным сегрегацию детей в школах (кстати, там засветился однофамилец Стефани со своей дочкой), то уж школам Айовы, где подобный прецедент вообще вынесли самым первым в истории всех штатов, ещё в XIX веке, - не лишне будет, иметь для публики и прессы достойные примеры (конечно, из "приличных" чернокожих семей, и предварительно заручившись поддержкой наиболее свободомыслящих членов школьных советов). Тем более, что отец Стефани воевал за Америку (и даже имел медаль, за десант в Гавр).