Посольство

– Я бы его отменил. Развернул бы гостей и отправил их по домам. – Пауза. – Он был хорошим парнем? Я его мало знал.

Нед кивнул.

– Да, я хочу сказать… – Он сделал неопределенный жест рукой. – Мы иногда расходились во взглядах. – Он умолк и начал покачивать головой из стороны в сторону.

– Если это может утешить вас, полковник, я обещаю, что мы найдем сволочей, которые сделали это.

– Да.

– И они за это заплатят.

– Да? – Лицо Неда ничего не выражало. – В этом я надеюсь на один-два шага опередить вас.

* * *

Машина Спецотдела без опознавательных знаков быстро неслась по дороге М4 в Лондон. По почти пустым автотрассам она проскочила Слау и Хитроу. Сзади в черном «ровере» сидел Нед; он только что закрыл глаза. Нед испытывал беспредельное одиночество, хотя рядом были водитель, охранник и Паркинс, делавший пометки в маленьком, прошитом спиралью блокноте.

Я один, сказал он себе. Командир, идущий в бой без адъютанта. Все планы лежали в сейфе Шамуна. Именно Шамун продумал всю операцию, договорился о прикрытии с вертолетов, о снайперах, о группе электронного поиска…

Нед едва не застонал, но вовремя удержался. Пусть Паркинс думает, что он спит. Он проспал этой ночью меньше четырех часов, но дело было не в этом. Он потерял Шамуна слишком внезапно.

До того, как такое случается в фильме, размышлял Нед, что-то непременно на это намекает. Последний разговор с Шамуном должен был тоже что-то подсказать ему.

Но сколько Нед ни пытался, он вспоминал только чувства отвращения и гнева. Сознание предательства затмило в нем все остальное, так что к сценарию нельзя было уже прибавить ничего, вроде тоскливого взгляда Шамуна или фразы: «Дорогой босс, я искуплю вину кровью». Во время разговора лицо выражало то же отвращение и злость, что и лицо Неда. Возможно, отвращение к себе за то, что плясал под дудку Моссад.

Но что об этом вспоминать, подумал Нед. Если бы не Моссад, Шамун никогда бы не пошел в американскую армию, никогда не встретился с ним. Он вырвался из отупляющей скуки коврового бизнеса и из самого города Сэндаски, узнав, что он – еврей. Совсем не посторонний. Нед криво усмехнулся, подумав, как изменилась жизнь «элегантного постороннего» от сознания, что он все же принадлежит к какой-то общности. Ну и что это ему принесло, кроме горя?

– С вами все в порядке, полковник? – спросил Паркинс тихо, чтобы не было слышно сидевшим впереди.

– Просто немного устал. И Шамуна жаль.

– Вы лишились правой руки.

– Ничего, справлюсь, – заверил его Нед, открыв глаза и увидев, что Паркинс пристально смотрит на него.

– Есть замена? – поинтересовался офицер Спецотдела.

– Шамун был очень методичен. Он оставил подробный план операции.

– Как это говорят янки? – спросил Паркинс. – Не изображайте себя героем? Так?

– Между прочим, это любил повторять Шамун.

– Простите. Не думаю, что вы согласитесь, но все же рискну предложить вам заместителя из моих людей.

– Конечно, не соглашусь.

– Подумайте!

– Нет, Паркинс. Может, мы и кажемся слабоватыми для исполинов, но все же сможем защитить наше посольство. – Он похлопал водителя по плечу. – Здесь налево, пожалуйста.

Тяжелый «ровер» свернул налево – туда, где жили Френчи.

– Четвертый дом слева, с черной дверью, – сказал Нед.

Машина остановилась.

– Есть еще время поспать? – полюбопытствовал Паркинс.

– Нет. Душ, побриться, сменить одежду, выпить кофе.

– Ну, тогда пока. Возьмите. – Паркинс дал ему карточку с двумя телефонными номерами. – Весь день меня можно найти по одному из них.

Нед взглянул на его лицо, похожее на Панча. Загибающийся книзу нос все никак не мог достать до выступающего вперед подбородка.

– Спасибо, Питер.

Он вышел из машины. Поднимаясь по ступенькам к своей двери, Нед сообразил, что никогда прежде не называл старика иначе как «мистер Паркинс».

* * *

Холодный душ освежил его. Он знал, что Лаверн в постели и притворяется, что спит.

Он был уверен, что она стояла у окна, когда полицейский «ровер» высадил его. Кроме первых лет работы в военной разведке, когда он частенько отсутствовал, эта ночь за долгие годы была первой не проведенной в постели с Лаверн. И по печальной иронии судьбы он именно в эту ночь имел стопроцентное алиби.

Побрившись, он зашел в спальню. Маленькие часы на тумбочке у кровати показывали 7.32. Это была современная модель, с красными светящимися цифрами. Никакого шелеста, напоминавшего о скоротечности жизни, как у часов Джейн.

Бедняга Шамун! Машину сбросили с дороги, его убили. Почти и не пытались изобразить аварию. Будто им безразлично было, догадаются, что это убийство, или нет. И все же, когда убивают шпиона, пресса хочет получить достоверную версию. Авария вполне подходит для этого.

Нед решил, что сегодня в первой половине дня, по крайней мере, до прибытия гостей, ему надо быть в парадной форме. Вид человека в форме действует успокаивающе, да и солдатами будет проще командовать. Около часа дня он переоденется в темно-серый костюм, который он аккуратно уложил в атташе-кейс.