Поспорить с судьбой

— Во-первых, известно ли тебе, что под ее командованием замок Арманди полтора года успешно сопротивлялся атакам дружины герцога Браско, вчетверо превосходившей по численности ее собственное войско? Это учитывая то, что войско наполовину состояло из наспех обученных крестьян. Я интересовался ходом этой междоусобной войны, организацией обороны замка и был потрясен. Кроме того, Кира дважды обыграла меня в «башенки». Тебе это о чем-то говорит? До сих пор это удавалось только покойному дедушке, который был выдающимся полководцем, и его стратегический талант успешно мог противостоять моей голой логике. Я вот ее еще в шахматы научу играть… Что я смешного сказал?

Жак отложил нож и посмотрел на короля чуть ли не с восторгом.

— Так вот оно что! Значит, все-таки Кира! Выходит, вы намерены продолжать и развивать ваше знакомство и не случайно все время так живо интересовались ее здоровьем и уединялись с ней под пальмами на балу! Ваше величество, я только не пойму — вы ее вычислили по пятнадцати параметрам или у вас просто такая непреодолимая тяга к воительницам?

— Ну, ты как скажешь… — поморщился король. — Я уже давно забыл про эти параметры, кстати, их шестнадцать. Хотя… — он на минуту задумался. — Как ни смешно, она подходит по пятнадцати. Может, я действительно подсознательно определил именно то, что мне было нужно? Впрочем, ерунда все это. Насчет параметров и насчет воительниц. Мне просто понравилась эта девушка. С первого взгляда. Не знаю почему, я ведь даже не знал, кто она и какая она, когда знакомился, просто заметил, что она удивительно красивая…

— Уже нет, — вздохнул Жак и снова принялся за работу.

— Знаешь, мне это как-то безразлично. Не понимаю, почему все смотрят на нее то с ужасом, то с состраданием, а то и вовсе взгляд отводят… Из-за того Кира и переживает. Похоже, она основательно похоронила всякие мысли о какой бы то ни было личной жизни, и я так и не смог толком понять — из-за увечья ли. А то у воительниц бывают такие ненормальные убеждения, что путь воина несовместим с замужеством и рождением детей… Почему-то для мужчин совместим, а для женщин, видите ли, нет!

— Это было бы печально, — согласился шут. — Я, конечно, точно не знаю, но подозреваю, что вы уже один раз таким образом обломались? А я-то сушил себе мозги, почему у вас тогда не сложилось…

— Вот это как раз не твое дело, — нахмурился король.

— Ладно, не мое. А как ваши успехи на этот раз?

— Говорю же, я не смог выяснить, как она относится к самой идее выйти замуж и иметь детей. Прямой вопрос мог быть воспринят как издевательство, а окольными путями ничего выяснить не удалось. Что ж, будем знакомиться ближе, привыкать друг к другу… Должно же мне хоть раз повезти в личной жизни!

— Согласен, — отозвался Жак с оптимизмом. — А что, вас действительно ни чуточки не смущает ее искореженное лицо?

— Жак, это просто смешно. Почему меня должны смущать такие мелочи? В конце концов, я всю свою жизнь каждый день вижу себя в зеркале, и за это время мое восприятие закалилось настолько, что меня трудно смутить каким бы то ни было недостатком внешности.

— Вечно вы преувеличиваете, — отмахнулся Жак. — Ничего такого особенного в вас нет. Просто у вас в семье все мужчины были красавцами, и вы среди них смотрелись не лучшим образом. Вот у вас и выработался определенный стереотип. Если бы вы росли при дворе вашего кузена Элвиса, вы бы считали себя неотразимым кавалером. Фигня это все. И вообще, вам Кантор что советовал? Вы пробовали беседовать с зеркалом?

— Да пошел он со своими советами, — фыркнул король. — Это он пусть Ольге советует. Я как-нибудь сам разберусь. Да и не подходят мне его советы. Данный метод основан исключительно на самообмане, и чтобы добиться какого-либо эффекта, я, получается, должен себя обмануть и заставить поверить в заведомую ложь. А я не тот человек, которого можно так просто обвести вокруг пальца.

Жак только вздохнул и, подняв крышку сковородки, стал переворачивать мясо.

— Что вздыхаешь? — проворчал Шеллар. — Хочешь возразить?

— Нет, — снова вздохнул шут, перевернул последнюю ножку и снова закрыл сковороду крышкой. — Просто подумалось, что в нашем мире с этим проще. Если человеку так уж решительно не нравится лицо, которое ему досталось от бога, он может пойти и сделать пластическую операцию, не задалбливая себя и окружающих.

— Если бы дело было только в лице… — Король замолчал, уныло уставившись в стол, потом вдруг оживился. — А что, у вас такое делают?

— О, чего только у нас не делают… У нас, между прочим, запросто сделали бы Кире новый глаз и все прочее, и была бы она ничуть не хуже прежнего. Вопрос только в цене.

— А если бы, допустим, это был не глаз, а, к примеру, конечность?

— Да запросто, хватило бы денег. С тех пор как белок научились синтезировать, это не проблема. А что?