Посреди заката. В поисках вечности!

Максим считал цифры домов с адресных табличек, а я думал о том, как бы нам не заблудиться, вспоминая, что в последний раз мы потерялись из-за моего товарища. Конечно, Максим в городской и в деревенской местности ориентируется лучше, чем в лесу, однако я испытывал недоверие. В какой-то момент мне даже стало стыдно, что так думаю о своём друге, о том, что он безнадёжен и бесполезен в топографическом искусстве. «У каждого есть свои недостатки, поэтому здесь ничего страшного нет…» – сделал я из этого выводы.

Когда мы прибыли на место, то увидели перед собой мастерскую.

Здание оказалось каменное, а к нему был присоединён гараж. Заглянув вовнутрь, мы увидели, что гараж просторный, вдоль стены располагались стеллажи, на которых лежали инструменты. Конечно же, было трудно не заметить, что посреди помещения стояла машина, из-под которой выглядывали чьи-то ноги. Кто-то ремонтировал эту машину.

– Доброе утро, – начал я.

– День… – раздался из-под машины неразборчивый голос.

– А, ну да… простите. Просто режим сна ушёл у меня в никуда. У кого-то это утро начинается только сейчас, – попытался я разрядить обстановку, так как мне показалось, что человек снизу недоволен, что его отвлекают от дела.

– Меня зовут Максим, а это мой друг – Саша. Мы журналисты, приехавшие из города в вашу деревушку, – вступил в разговор Макс, который всё это время разглядывал инструменты, лежащие на полке, и развернулся к нам.

Я, с опущенной головой, смотрел на ноги человека, на которых надеты джинсы-клёш. Вдруг человек пошевелился и выбрался наружу. Конечно…

«Вчера Жана говорила нам про неё… Эта та сама девушка, которая сидела поблизости от нашего стола!»

Анна глянула на нас своими зелёно-изумрудными глазами.

– Я знаю, кто вы и откуда. Деревушка у нас-то не большая, – заявила она, вставая и вытирая руки о тряпку, которая лежала на капоте машины.

– Рад об это слышать, – сообщил Макс. – До нас дошёл слух, что Амуров Сергей является вашим родственником. Мы просто пришли поговорить. Вы не замечали чего-нибудь странного в день его исчезновения?

Анна перевела взгляд с меня на Макса.

– Давайте на «ты», хорошо? Я ничего не замечала в те дни чего-нибудь странного, когда он пропал. Мне всего было двенадцать лет.

– Совсем ничего?

– Ничего!

– А что-нибудь о других исчезнувших?

– Тоже нет.

– Очень жаль…

Всё зашло в тупик. Не подумав хорошенько, я спросил:

– А твой родственник когда-нибудь расследовал эти преступления? И знакомы тебе инициалы А. С.?

Анна смотрела на меня слегка ошарашенно, затем понизила голос почти до шёпота:

– Откуда вы узнали об этих инициалах?

Максим закатил глаза, опасаясь, что вдруг они ошиблись с владельцем того письма, что А. С. где-то ещё живой, и сейчас он будет в опасности из-за моей нелепости.

– Не слышали, а прочли… – я говорил тихим голосом, игнорируя Максимины знаки руками.

– Не из письма ли? – спросила Аня, говоря чуть погромче меня.

Забавно, что сюда пришли задавать вопросы журналисты, а в конце концов выходит всё наоборот. Я глянул на Макса, тот перестал что-то мне доносить, а лишь кивнул.

– Да, из письма.

– Ну, что ж, господа-журналисты, тогда, думаю, нам стоит где-нибудь присесть и поговорить вместе, – сказала Аня и направилась к столику в углу мастерской.

Мы последовали за ней и присели на стулья. Аня достала пакетики для чая и поставила кипятиться чайник, воткнув его провод в уже полуотвалившуюся розетку.

– Получается, вы думали А. С. – это мой отец? – задала напрямую вопрос Анна, положив руки на стол.

– Можно и так сказать… – поспешно изрёк я, не дав Максиму, который сам собирался ответить, ни слова вставить.

– Вы почти угадали, отчасти…

– О чём ты?

– А. С. – это я. Я отправила это письмо, ещё как семь лет назад.

– Но как?

– Это инициалы моего имени и отчества.

– Как думаешь, кто причастен к этим исчезновениям? – спросил наконец-то Максим, опередив меня с этим же вопросом.

– Возможно, кто-то им помогает в полиции.

– Это мы уже поняли… Вчера пришлось к ним в гости заскочить в участок.

– Ну как они вам?

– Бурундук – неплохой, Рязанов – подозрительный, – добавил я.

Аня залила кипятком наши пакетики в кружках.

– Никита Николаевич меня поддержал, когда пропал мой отец, у меня никого в живых не осталось…

Мы все помолчали. Затем Максим спросил:

– Ты не знаешь, почему забрали твоего отца? То есть… Почему исчез?

Анна усмехнулась.

– Ключевое слово, как раз, «забрали», оно лучше подходит, чем «похитили». – Она отпила немного чая. – Вы заметили, что пропадают люди профессий, связанных с наукой и инженерией?

– Да, мы заметили. – ответил Максим.

– Мой отец самостоятельно вёл проект о вечном двигателе, который практически не имел бы износа. Сначала он начал работу в городе, в котором мы когда-то жили, но из-за недостающей части к двигателю и из-за опасности, к которой мог привести проект, мы перебрались сюда.

Я слегка озадачился и спросил:

– А смысл было посылать письмо?