Посредник

– Нормально все. А ты? Наших видишь? – спросил и тут же сообразил: из той машины, что стоит сейчас у него за спиной, не очень-то кого-нибудь увидишь. Света вежливо качнула головой и прошла мимо. Ее спутник даже не глянул в Сашину сторону.

Какая женщина! Общее впечатление о ней вполне можно было передать одним большим “УХ!” на полном выдохе. Вот ведь, в соседних домах жили, в одном классе учились, даже “треники” как-то ей в походе одолжил, когда она в ручей упала. А влюбиться не удосужился. А сейчас… Сейчас, господин Самойлов, это уже не про вас. С таким же успехом можете испытывать нежные чувства к Останкинской телебашне. Увы, другого примера недосягаемости Саша придумать не смог. Хотя он никогда не комплексовал по поводу своих мужских достоинств. И в красотке с яркой обложки журнала, и в знаменитой актрисе (и даже, помнится, в очень полных тетках какого-то известного художника) он всегда видел реальных женщин. Ну что, снимется она в своем фильме, придет домой, умоется, халатик наденет, сядет чай пить… Наверняка с ней вполне можно поговорить. В конце концов, будь ты самый крутой-раскрутой, насыпь ей полную кровать денег, рано или поздно она спросит: а сам по себе, как мужик, что можешь? Вот.

Саша глянул на часы. Прошло тридцать минут. Загребая ногами листья, он побрел по парку. Ну, ладно, а с другой стороны, как ты такую королеву поставишь борщ варить? Во-от. О любви и о женщинах Саша мог думать часами. И это несмотря на то, что у него к тридцати трем годам был вполне стандартный любовный опыт. Что это значит? Пара десятков плохих и неплохих книг, сотни просмотренных в рейсах видеокассет, самая обычная любовь в десятом классе (не со Светой, с ее подружкой), дачный роман и короткая, но бурная семейная жизнь. Ох, вру, были приключения. А все Андрюха виноват, бывший второй механик. Сидели как-то вечером в кают-компании, “Основной инстинкт” смотрели, пиво пили. Ну и водочку тоже. Обсуждение потом было. Андрюха все свою теорию толкал: “Представляешь, сидит компания, народу много, почти незнакомые все. Напротив – девушка. И вот ты смотришь на нее, она – на тебя. И вдруг между вами – как вспышка! И вы тут же выходите вместе, ты рвешь на ней колготки, прижимаешь к стене, а она стонет тебе в ухо и впивается ногтями в спину…” И так красиво, гад, расписывает!

Ну вот, а потом, вскорости, и день рождения чей-то подвернулся. Попробовал Саша, прижав к стене (даже и не очень упитанную красотку), повторить действия голливудских монстров. И не хлюпик вроде, штангой занимался, но понял тогда Саша, как велика пропасть между жизнью и искусством. Потому что никакого удовольствия не получают друг от друга люди, озабоченные только тем, чтобы не упасть. И вообще, такие штуки, как правило, не проходят. У буржуев как? Тусовка человек на пятьдесят-семьдесят, домина комнат в десять, бассейн там, сад… Коли уж искра, как говорится, проскочила, приличным людям есть куда податься. А у нас? В лучшем случае – отдельная, метров тридцать, в худшем – комната в общаге. Лестницы грязные, в ванну постоянно кто-то рвется, кладовка уже занята. Пошлые, конечно, рассуждения, но вопрос как стоял? Что делать, если вдруг эта самая вспышка?

Разбередила ему душу Света своим появлением. А вот мужик ее, с одной стороны, и не запомнился совсем. А с другой… Очень неприятный тип. И не в зависти тут дело. Сам по себе нехороший. Ну, как… как змея: ползет, никого не трогает, а смотреть на нее гадко. С Игорем Валерьевичем Поплавским разговор не получился. Что называется: игра на чужом поле. Больница, Нейроцентр, в чужих мозгах люди копаются. Вышел такой деловой, в белом халате, глаза равнодушные. Точно, из этих, “умников”, которые еще в школе вначале дадут контрольную списать, а потом месяц смотрят на тебя, как на пустое место.

– Я искренне соболезную вам, – сказал, – Оксана Сергеевна была моим большим другом. Сообщите, пожалуйста, когда и где будут похороны. Со своей стороны… Жизнь сейчас трудная. Вот, возьмите, – и двести долларов подает. Саша растерялся и деньги взял.

Только потом, когда уже вышел на улицу, сообразил: этот Поплавский, он же не знал, что я приду. Что же они тут, всегда такие деньги в карманах таскают?

ИНТЕРЛЮДИЯ VII

Команда уходила на восток. Вомбат пробирался через обломки гаражей и недоумевал: что могло заставить ребят идти прямо на ТЭЦ? Ребенку понятно, что туда соваться нельзя, – сказал бы он, если б смог припомнить, когда в последний раз видел здесь детей. Зеленый клялся всеми своими запасами курева, что лично знаком с мужиком, у которого сохранилась эрекция. Врет наверняка. А еще тот же Зеленый, у которого на любой случай припасен десяток-другой баек, по страшному секрету рассказывал, что пресловутый Центр всерьез занимается этой проблемой и даже оборудовал на Васильевском острове подземную лабораторию. Эк хватанул парень! Да ты себе представляешь примерно, где сейчас находится Васильевский? А?