Посредник

Снова сев за руль, Куинн отвел фургон вдоль стены примерно на сотню ярдов от прежнего места. По обеим сторонам фургона имелись кронштейны, которым предстояло вызвать наутро недоумение у владельцев. Куинн укрепил на них раздвижную лестницу и взобрался па верхнюю ступеньку, с которой мог прыгнуть во двор, не задев опасного провода. Привязав к лестнице веревку, он замер в ожидании. Доберман скачками пересек освещенный участок и скрылся в парке.

Чуткий слух собак уловил звуки, слышные только им. Исходили эти звуки из черного ящичка, свисавшего с дерева на нейлоновой леске. Вслед за первым промчался и второй пес. Телекамеры нацелились в ту же сторону. Назад собаки не вернулись.

Минут через пять дверь сторожевого пункта распахнулась, и на пороге появился человек. Не тот охранник, что выгуливал собак утром, а другой.

— Lotar, Wotan, was ist denn los?{Лотар, Вотан, что там случилось? (нем.).} — негромко позвал он. Издали доносилось злобное рычание. Дежурный вернулся к себе, взглянул на монитор, но ничего подозрительного не увидел. Он снова вышел наружу с фонарем и револьвером и отправился па поиски собак. Дверь осталась незапертой.

Куинн оттолкнулся и стрелой перелетел через стену во двор. Приземлившись на газоне, словно после прыжка с парашютом, он тут же вскочил на ноги, бросился к дому. вбежал на сторожевой пункт и заперся изнутри.

На мониторе он увидел, что дежурный охранник все еще пытается дозваться собак. Но те с яростным лаем метались и прыгали в темноте, стараясь достать ящичек, издававший оскорбительное для них гавканье. Куинн, к изумлению соседей, потратил в гостинице целый час на репетицию, прежде чем изготовил эту запись. Охранник, конечно же. вскоре обнаружит магнитофон и поймет, что его надули, но время будет выиграно.

Другая дверь вела из помещения дежурного в дом. Куинн взбежал по лестнице на верхний этаж. Шесть дверей из резного дуба, очевидно спальни. Изучая на рассвете окна, Куинн пришел к выводу, что спальня хозяина должна быть последней по коридору. Так оно и оказалось.

Хорст Ленцлингер очнулся от неприятного ощущения. Что-то холодное и твердое уперлось ему в левое ухо. Вспыхнул ночник. Выругавшись, он открыл глаза и замер. Челюсть у него отвисла. Рядом с кроватью стоял человек в маскировочном костюме. Тот самый, что приходил в контору. Уже тогда он ему не понравился… Отвратительней всего было дуло револьвера, вдавленное в ушную раковину.

— Где Бернхардт? — заговорил посетитель. — Мне нужно поговорить с Вернером Бернхардтом. Вызови его сюда по телефону. Быстро… Ну!

Ленцлингер нашарил телефон на прикроватной тумбочке, кое-как набрал добавочный номер. В трубке послышался невнятный голос.

— Вернер? — хрипло переспросил Ленцлингер. — Тащи-ка свою задницу ко мне! Да, сюда, в спальню. Прямо сейчас… И пошевеливайся!

Пока Вернер не появился, Ленцлингер затравленно смотрел на Куинна. Глаза его горели ненавистью. Рядом с ним, на простыне из черного шелка, брошенной куклой скорчилась, всхлипывая во сне, худенькая вьетнамская девочка.

Наконец появился Бернхардт — в свитере, натянутом поверх пижамы. Не сразу сообразив, что происходит, он ошарашенно застыл на пороге.

Возраст подходящий под пятьдесят. Лицо одутловатое, неприятное. Виски с проседью, глаза серо-стального цвета.

— Was ist denn hier, Herr Lenzlinger?{Что здесь такое, repp Ленцлингер? (нем.).}

— Спрашивать буду я, — вмешался Куинн. — Пусть он ответит на мои вопросы с ходу и без утайки. Иначе тебе придется собирать свои мозги с абажура чайной ложечкой. Мне это ничего не стоит. Давай приказывай ему, слизняк!

Ленцлингер повторил требование. Бернхардт молча кивнул.

— Ты состоял в Пятом отряде под командованием Джона Петерса?

— Ja{ Да (нем.).}.

— Участвовал в подавлении стэнливильского мятежа, марше на Букаву и осаде города?

— Ja.

— Встречался когда-нибудь с бельгийцем-великаном по имени Поль Марше? Прозвище — Большой Поль?

— Встречался. Попал он к нам, помнится, из Двенадцатого отряда. Он из ребят Шрамма. А что?

— Расскажи подробнее о Марше.

— Что именно?

— Все, что помнишь. Как он выглядел?

— Громадного роста, широкий в плечах. Дрался будь здоров. Раньше работал автомехаником.

«Ясно, — подумал Куинн. — «Форд-транзит» побывал в опытных руках».

— С кем он чаще всего общался? Был у него друг?

Куинн знал, что у солдат на передовой, как и у полицейских на дежурстве, есть обычай выбирать себе напарника, на которого можно было бы целиком положиться. По лбу Бернхардта поползли борозды.

— Припоминаю одного. Они всегда были вместе. Водой не разольешь. Сдружились еще раньше, в Пятом отряде. Тот родом из Южной Африки. Могли говорить на одном языке. Не то фламандский, не то африкаанс.

— Имя?

— Преториус. Йанна Преториус.

Сердце у Куинна екнуло. Южная Африка! Это на самом краю света, а такую фамилию там носит каждый второй.

— Что с ним было дальше? Вернулся к себе? Жив?

— Я слышал, он обосновался в Голландии. Но было это очень давно. Где он теперь — не знаю. Я правду говорю, герр Ленцлингер. Все-таки десять лет прошло.