Посредник

Снова трубка надолго умолкла. Слышно было, как на другом конце провода судорожно сглатывают слюну.

— Мне представлялось, что вознаграждение вы получили более чем достаточное, — заговорил наконец невидимый собеседник. — Если вам что-то еще причитается, нужную сумму вы получите.

— Меня это не устраивает, — отрезал Куинн. — Возникла масса сложностей, которые мне пришлось распутывать. Взять только трех этих парней в Европе. А Куинн с девчонкой? Сколько дополнительных усилий пришлось затратить!

— Чего вы хотите, мистер Мосс?

— Я прикинул, что должен получить оговоренную сумму еще раз полностью. И умножьте ее на два.

В трубке прерывисто вздохнули. Что ж, учиться никогда не поздно: свяжешься с убийцами напорешься на шантажиста.

— Я должен посоветоваться, — проговорили в трубке. Если понадобится подготовить… кхм… документ, на это уйдет время. Не совершайте необдуманных поступков. Я уверен, что все можно еще уладить.

— Даю вам двадцать четыре часа, — отрезал Куинн. — Позвоню завтра, в это же время. Передайте тем пятерым, что откладывать нельзя. Мне деньги, вам — рукопись Потом я исчезаю навсегда, а вам обеспечен покой на всю оставшуюся жизнь.

Куинн повесил трубку. Пусть собеседник сам решает: раскошелиться или потерпеть полный крах.

На следующий день Куинн взял напрокат мотоцикл, купил овчинный полушубок потеплее.

Наступил вечер. Трубку на другом конце провода сняли мгновенно.

— Ну как? — прогнусавил Куинн.

— Вы запросили непомерную сумму… Но тем не менее ваши условия приняты.

— Документ раздобыли?

— Да. Рукопись при вас?

— У меня в руках. Меняемся и дело с концом.

— Согласен. Но только не здесь. На прежнем месте, в два часа ночи.

— Приходите один, без оружия, — сиплым голосом предостерег Куинн. — Коли вздумаете нанять в помощь какого-нибудь типа — сыграете в ящик.

— Никаких хитростей, ручаюсь вам. Раз уж мы готовы вам заплатить, надобность в этом отпадает. Большая просьба: с вашей стороны — то же самое. Простая коммерческая сделка — и ничего другого.

— Годится, — одышливо прохрипел Куинн. — Меня интересуют только деньги.

Собеседник Куинна дал отбой.

Стрелки часов близились к одиннадцати. Джон Кормак сидел за своим рабочим столом, перечитывая написанное им от руки обращение к американскому народу. Сдержанные, полные сожаления слова. Зачитают обращение другие. Его опубликуют все газеты и журналы, передадут по всем радиостанциям и телевизионным каналам. Самого президента тогда уже не будет. До Рождества оставалось восемь дней. Однако встречать праздник в этом величественном здании будет другой человек. Безукоризненно честный, на которого можно положиться.

Зазвонил телефон. Президент с неудовольствием взглянул на аппарат. Номер был засекреченный: его знали только ближайшие друзья — те, кто мог явиться в любое время суток без предупреждения.

— Да.

— Господин президент?

— Я вас слушаю.

— С вами говорит Куинн, посредник.

— А… Здравствуйте, мистер Куинн.

— Я не знаю, что вы обо мне думаете, господин президент. Теперь это не так уж важно. Я не сумел вернуть вам сына. Но мне удалось разгадать тайну. Найти убийц. Прошу вас, сэр, не вешайте трубку. Выслушайте меня до конца. Времени у меня мало.

Завтра, в пять утра, возле поста секретной службы у входа в Белый дом на Александр-Гамильтон-плейс остановится мотоциклист. Он передаст пакет — плоскую картонную коробку. В ней будет лежать рукопись. Предназначенная исключительно для вас. Этот экземпляр — единственный. Прошу вас распорядиться, чтобы коробку доставили лично вам в руки немедленно. По прочтении вы вправе принять те меры, какие сочтете нужными. Доверьтесь мне, господин президент. В самый последний раз. Спокойной ночи, сэр.

В трубке послышались частые гудки. Джон Кормак помедлил в растерянности, не сводя глаз с аппарата. Потом потянулся к другому телефону и отдал дежурному офицеру секретной службы соответствующие распоряжения.

Куинн терялся в догадках. Ему сказали «на прежнем месте». Как же узнать, где именно? Расписаться в неведении было нельзя: это означало бы немедленный провал. Встреча висела на волоске. Сверившись с адресом, который дала ему Саманта, в полночь Куинн приехал в Джорджтаун. Оставил громоздкую «хонду» в конце улицы и затаился в тени между домами, в двадцати ярдах наискосок от особняка на западной оконечности N-стрит.

Изысканное здание из красного кирпича в пять этажей. Тихая улица ведет к кампусу Джорджтаунского университета. Куинн прикинул, что особняк обошелся владельцу не менее чем в два миллиона долларов.

За домом располагался гараж с дверями, управляемыми электроникой. В доме на трех этажах горел свет. Сразу после двенадцати свет на пятом, служебном, этаже погас. К часу ночи свет остался гореть лишь в нескольких окнах на цокольном этаже. Кто-то продолжал бодрствовать.