Посредник Дьявола

Аня коснулась двери метро и вдруг вспомнила, что забыла купить картон для макета. Она чертыхнулась, крутанулась вокруг своей оси и врезалась в мужчину, шедшего позади.

– Извините! – буркнула она автоматически, и не сразу осознала, кто перед ней. – Ой, Гена, прости.

Высокий и широкоплечий брюнет был её телохранителем, его нанял Святослав на постоянную службу после истории с похищением Ани оккультным психом Максом. Вот уже которую неделю выход из дома не обходился без хвоста за спиной. Обыкновенно «несвободное» положение переносилось проще, а сегодня Николаева ушла в себя и на автомате свернула не на парковку, где её ждала машина, а к метро, как привыкла за много лет.

– Я… Эм… – Аня силилась подыскать оправдание, дабы не подумали, что она пытается сбежать таким нелепым образом. – Мне нужно в магазин.

– Да, конечно, – ответил Гена и махнул рукой в сторону университета. – Вернёмся за машиной и поедем.

– Зачем? Вот он.

Аня указала пальцем на небольшой художественный магазинчик за углом.

– Хорошо, – ответил охранник и встал рядом, демонстрируя, что теперь уж она от него никуда не денется.

Николаева и не собиралась, просто в очередной раз тщетно попыталась распутать клубок чувств и мыслей.

Аня десять минут перебирала рандомно разбросанные ценники на полке художественного магазина и не могла найти нужный. Оказаться в неудобном положении, когда на кассе товар стоит половину стипендии, совсем не хотелось, и она уже собралась вернуть на место пачку хорошего картона, процедив прежде под нос:

– Ну и сколько он стоит?!

– Триста.

Рядом показался парень с красными волосами и десятком серёжек в одном в ухе – студент архитекторской группы по фамилии Мурашко, который собирался взять такой же картон.

– О, пойдёт! – сказала Аня. – Привет!

Парень оглядел одногруппницу с ног до головы.

– Хай! Я тебя сразу и не узнал в этом пальто: фильдеперсовая такая стала. Готова к зачёту у Жуковой?

– Так себе… – Аня пожала плечами: с одной стороны, она каждый день настраивалась на грядущую экзекуцию, с другой же, Жукова своим присутствием обнуляла знания и вгоняла состояние фрустрации.

– Аналогично. Ведьма меня ненавидит и не скрывает этого.

На это Ане было нечего возразить: их преподаватель по архитектурному проектированию отличалась чрезмерной строгостью и относительной справедливостью. Она требовала много и давала много, но терпеть не могла недисциплинированность в поведении ли в одежде. Ане от неё досталось за невыключенный телефон, а Мурашко – за внешний вид, потому за ними двумя Жукова следила особенно пристально.

– Ну… – Аня попыталась выдавить из себя утешение, – Как-нибудь сдадим, не в первый раз.

– Я готов душу в залог отдать, чтоб самодуру больше не видеть! – Мурашко театрально положил руку на сердце. – Слушай, у меня затык один по курсовой случился. Может, подскажешь чего?

– Да, конечно.

Он сбросил с плеча рюкзак и начал рыться в поисках тетради. Аня словила на себе косой взгляд продавца и остановила парня:

– Давай сперва расплатимся.

Гена стоял у другого конца стеллажа и делал вид, что внимательно разглядывает наборы угольных карандашей, хотя такого амбала невозможно уличить в любви к графике. Аня мельком взглянула на него и на Мурашко, но парню-неформалу было совершенно безразлично присутствие телохранителя рядом, пускай о бурно расцветшей личной жизни соседки по парте и любили посудачить в группе.

Пройдя через кассу, они свернули в маленькую кофейню, где за крошечным столиком за полчаса обсудили учёбу. Гена же сидел рядом и потягивал американо, не выпуская свою цель из поля зрения.

Мурашко подсказал Ане, как быстро подзаработать – собрать по дому остатки материалов (холсты, краски – чего не жалко) и слепить интерьерную картину, а после он даст контакт, куда руботу можно сбыть за пару тысяч. Этим и пришлось заняться субботним вечером, вместо похода в бар с лучшими подругами – Катей и Викой, которым уделялось и без того мало внимания в последнее время.

Аня вытащила на свет посредственную работу на отличном льняном холсте и попыталась перекрыть её загустевшей грунтовкой. Она долго и безуспешно растягивала слои плоской кистью: из старого флейца полезла щетина, а горбы держались крепко. Впрочем, пришлось оставить как есть.

– Хм, что-то быстрое и объёмное…

Аня устроила холст у стены на газету, опустилась на колени напротив. Основа уже испорчена, теперь необходимо маскировать огрехи, вызванные жадностью, то есть чрезмерной экономностью. Николаева вспомнила о своём летнем приключении: блуждание по ночному лесу, освещённому серебряной луной, когда монстр из старых сказок дышал в затылок и следил налитым кровью единственным глазом.

Негодный грунт можно не жалеть – Аня взяла мастихин, зачерпнула побольше и ляпнула у верхнего края холста жирную акриловую каплю, которая начала медленно стекать вниз, превращаясь в выпуклую полоску. Рядом ещё одну потолще.

– Сработает как текстурирующая паста? – спросила Аня у стены своей комнаты, глядя на медленно растягивающуюся густую жидкость. – Какая же халтура…