Посредник судьбы

Мы разошлись по классам. С тех пор я стал каждую неделю приносить ему статьи на темы, которые он мне доверял. С каждым разом я все меньше старался, чтоб мои статьи были похожи на статьи первоклассника. Постепенно я и вовсе перестал об этом думать и писал так, как мне хотелось. Он больше меня не спрашивал, мои ли это статьи или мамины, видимо, все же решил, что он меня научил писать по-взрослому. А все мои статьи так и стали выходить с подписью Ни.Чехов.

2

Так мы жили довольно долго, менялось только то, что отец пил все больше и больше. Дошло то того, что когда мне исполнилось одиннадцать лет, он пьяный вышел на работу, и его уволили. Матери пришлось работать теперь полную смену, и мы стали видеться реже. За то теперь выпившего отца я видел каждый день, приходя из школы. Братьям, как мне казалось, было все равно, после школы они сразу шли гулять со своими друзьями, а мне сверстники надоедали и за время уроков, так что после школы видеть их совершенно не хотелось. Постепенно моя жизнь превратилась в кошмар.

Оставалось три года. Но я так и не смог продержаться. Моему терпению не хватило всего трех месяцев. Как-то я пришел домой после школы и увидел на диване спящего отца. Я осторожно подошел к нему и развернул его вытянутую руку так, чтоб мне были видны линии на ладони. Я даже представить не мог, насколько у него была тяжелая судьба. На мгновенье я засомневался, но вспомнив частые слезы матери, я толкнул его в плече пытаясь разбудить. Он открыл глаза и устало посмотрел на меня.

– Пап, надо серьезно поговорить, – твердо сказал я.

Он лишь устало мотнул головой, словно разрешая мне продолжить.

– То, что тебя когда-то бросила твоя возлюбленная ради другого, и ты, желая ей отомстить, женился на маме, не дает тебе права делать нас несчастными!!! – так же твердо продолжил я, глядя ему прямо в глаза.

В его глазах я увидел удивление.

– Откуда ты это… – невнятно проговорил он.

– Мне известно гораздо больше, чем ты думаешь. Я так же знаю, что ты раскаиваешься за это, но от твоих угрызений совести никому легче не становится. Исправлять свои ошибки нужно делами, а не алкоголем. Ты и так испортил маме жизнь, женившись на ней без любви, так еще и продолжаешь пить, делая ее жизнь невыносимой. А за одно и нашу. У тебя трое детей. Если ты и дальше так будешь продолжать, у тебя ничего не останется.

– Кто ты? – словно не узнавая во мне сына, со страхом сказал он.

– Я был твоим сыном, но я больше так не могу, я скоро уйду. Постарайся хотя бы сохранить остальных. Знаешь, что самое неприятное для меня… – я сделал небольшую паузу. – Если ты останешься один, я совершенно не буду тебя жалеть.

Он продолжал все так же удивленно смотреть на меня. Я понимал, что он всех нас любит. Но он просто не может себя простить, он наказывает себя алкоголем, не понимая, что еще больше он наказывает нас, тех, кто его окружает и ждет от него поддержки. Я пододвинул к нему недопитую бутылку водки. Сам же развернулся и пошел в свою комнату собирать вещи. Все решено. Больше я тут не задержусь. Я еще не знал, как сказать это маме, и все же я был уверен, она меня поймет и поддержит. Гораздо больше я переживал по другому вопросу: а что если мой земной наставник еще не переехал на квартиру, в которой я его посещал, где мне тогда его искать? Плана у меня не было, как не было и сил оставаться в этой квартире.

Вечером я встретил маму в прихожей и сразу сообщил, что у меня к ней серьезный разговор. Мы прошли на кухню. Братья еще гуляли на улице, а отец все также спал на диване, только уже допив то, что оставалось в бутылке.

– Мам, – начал я, решив сразу перейти к сути разговора. – Я должен уехать.

– Уже? – не слишком удивленно ответила она.

– Да, я больше так не могу, если я останусь, я сорвусь. Начну пить, курить, попробую наркотики. Меня ждет совсем другая жизнь и в другом месте, не тут. Я очень тебя люблю, и мне жаль с тобой расставаться, и все же я должен уйти.

Я видел, как глаза матери наполнились слезами, но удивления, которого я ожидал, на ее лице не было.

– Я всегда знала, что это когда-нибудь произойдет, и все же надеялась, что ты хотя бы до конца девятого класса будешь с нами.

– Знала? – удивленно переспросил я.

– Ты с детства был другим. Я видела, как ты уже в четыре года интересовался книгами, и я тебе старалась не мешать, боясь спугнуть. Если б я тебя не растила и не знала, что ты не обучался чтению, я бы определенно решила что ты читаешь. Твои братья в этом возрасте постоянно требовали внимания, за ними приходилось следить каждую минуту, ты же, наоборот, старался уединиться и заниматься своими делами. Я знаю, что в школе ты с первого класса пишешь статьи для школьной газеты. Ты все время шел своим путем, не обращая внимания ни на братьев, ни на одноклассников, ни на нас с отцом. И конечно, я понимала, что рано или поздно наши пути должны разойтись, но никак не думала, что это случится так скоро.