Посредник жестокости или сквозь чужие души (СИ)

— Нравится? — спрашиваю я у девушки, опять приближаясь, и демонстрирую игрушку для взлослых, размахивая упругим силиконов перед ее лицом. Она качает головой. — Обманываешь… Сколько таких вот, но только настоящих, ты видела? Трогала? Ощущала в себе? Готов поспорить, что много… — опять качает головой. — Не ври… Делая мужчинам хорошо ты брала после этого деньги… Как можно брать деньги за любовь?… Хотя, у кого я спрашиваю… У дешевой шалавы. И дешевой не из-за твоей цены, а из-за твоего же обесценивания вечных ценностей… Тварь! — рявкую я и даю блондинке пощечину. Сильную, на лице остается красный след… — Ты это заслужила. И я только начал… Буду тебя наказывать. Таких надо наказывать, — усмехаюсь я. Опять отхожу к полке, беру стек — длинный хлыст с кисточкой на конце, из нарезанных кусочков ткани, похожей на кожу. Стек рукояткой приятно лег в руку, а увидев его, глаза девушки наполнились страхом… Возвращаюсь, смакуя ее страх, и тут же замахиваясь, ударяю кожанным хлыстом обнаженное женское тело: грудь, живот, ляшки… Она пытается увернуться, но тщетно, я всегда попадаю точно туда, куда собираюсь… И наблюдая за тем как содрагается тело я… Нет, не возбуждаюсь. Возмущаюсь… Головой понимаю, что все происходящее мне нравится… А вот тело никак не реагирует. Кипящая кровь просто не приливает к особенному, мужскому органу… Возмущаюсь и злюсь еще сильней. И бью, бью сучку стеком… Шикарная вещь — бьет сильно, но следов не оставляет. Наказать! Изнасиловать! А потом отнести сучку в душ, чтобы смыть водой хотя бы визуальную грязь…

Открывая глаза, я тут же потерла виски. Головную боль злодея я ощущала очень явно. А так же его злость. На самого себя.

— Нормально себя чувствуешь? — спросил Александр Семенович. — Ты вся бледная…

— Нормально. Сейчас попустит. — кивнула я. — Все слышали?

— Да, — кивнул в ответ майор. — Получается — мы нарвались на маньяка-импотента? И женщин он носилует этими, девайсами, так как сам не может.

— Получается так, — кивнула я и оглядевшись, заметила что в кабинете мы одни.

— А где капитан Смирнов? — спросила я.

— Ему стало не хорошо и он попросился выйти… Слабенькие нынче пошли капитаны. — хохотнул майор. — А вот ты молодец, Лана… Появилась зацепка — дом, как я понял — у железной дороги. Описать сможешь?

— На вряд ли это поможет. Я видела его только изнутри.

— Может тогда — еще попробуешь? — заискивающе предложил он. — С вещью другой жертвы?

Я прислушалась к себе. Мне очень хотелось в очередной раз помочь майору, но два таких тяжелых видения за один день — это моя планка. Больше не выдержу.

— Александр Семенович, давайте завтра… Сегодня итак уже слишком много эмоций для моей неустойчивой психики. — сказала я. Майор печально вздохнул, взял со стола свой телефон.

— Тогда я позвоню Смирному, чтоб он тебя проводил… — Александр Семенович прижал трубку к уху и прождал так несколько секунд. — Чего-то трубку не берет…

— Ну и ладно, — отмахнулась я. — Что я, сама до дома не дотопаю?

Покинув отделение в гордом одиночестве, я направилась все таки не домой, а в сторону парка. Прогуливаясь вдоль оживленной дороги, я почувствовала такую угнетающую тоску… Мне сейчас очень хотелось увидеться с Захаром. Прижаться к нему, обнимать, целовать, шептать по литовски признания в своей любви и желании… А потом закрыться в спальне на несколько дней и с лихвой восполнить наш пробел за эти два года. Он меня любит, я знаю. Ведь бабушка никогда не ошибалась. Судьба — значит судьба…

Но номера Захара в моем не телефоне не было. Я вообще не помню куда дела ту записку, оставленную мне Захаром на холодильнике… Так что, судьба, но не сейчас. Мы увидимся вечером, Захар обещал.

Второй, про кого я подумала, был Миколас. Заботливый старший брат… Странно, но я на него совсем не злилась. Даже понимала. Он беспокоился за меня, вот и предложил Захару такую сделку. И поступил правильно. Разумно. И на вряд ли теперь будет препятствовать нашим отношениям. Он и раньше не особо и препятствовал.

Я улыбнулась, глядя на солнечное небо и тут же достала телефон из сумки. Набрала брата. Трубку он снял почти сразу:

— Привет, Йолька.

— Привет, ты где?

— Еду со встречи. А ты?

— Иду в сторону нашего парка. Не хочешь присоединиться и немного прогуляться?

— Буду через пять минут. Я как раз поблизости.

— Тогда жду тебя у главного входа.

Мы распрощались и я ускорила шаг, чтобы оказаться у входа раньше Микаса. Только я замерла у большой клумбы рядом с воротами, как увидела желтую BMW — яркую и запоминающуюся машину брата. Сам Миколас называл свое средство передвижения "немецкой красавицей". И был прав — его немка была именно такой.

Микас припарковался у обочины и не спеша вышел из автомобиля. Я шагнула ему на встречу и мы, как в детстве взявшись за руки, пошли в парк. Прогулявшись по аллеи, я приметила уютно стоящую лавочку в тени ивы. Потянула к ней брата и вскоре мы уже сидели на лавке, мило болтая.

— Что у тебя нового? — спросил Микас, закончив рассказывать про свою бизнес-встречу.

— Новая старая любовь.