Посредник

Безумный день заканчивался. В квартире остались лишь Славик с Иваном – Алена уехала поддержать впавшую в состояние, близкое к отчаянию, подругу, дежурившую в отделении военно-полевой хирургии ВМА (Серегу отправили в лучшее профильное учреждение города), очень злой Алавер, на плечи которого обрушились новые проблемы, отправился обратно на Литейный, в Контору – докладывать и объясняться с руководством.

В небольшом аэропорту Бовэ-Тилль к северу от Парижа готовился к вылету в Россию принадлежащий частной клинике самолет «Хоккер-125» с полным комплектом реанимационного оборудования – предоплата за услуги была внесена полностью. Деньги перевела некая Марина д’Эльбеф – дама, известная в среде европейского бомонда как коллекционер уникальных древностей, неплохой специалист по литературе Высокого Средневековья и просто эксцентричная миллионерша, близкая к политическим и военным кругам.

…Лодку до завтра бросили в заводи – забирай что душе угодно, от «марсохода» до винтовок. Носилки соорудили из подручных материалов: весла, чехол от мотора, наспех срубленные толстые ветки. Иван подбадривал: Дверь рядом, это тебе не десять километров по пересеченной с раненым на плече и без медикаментов! Славик постарался вспомнить обязательные профессиональные навыки и обрел видимость спокойствия, но сердце все равно уходило глубоко под грудину – давление у пострадавшего падало, в чувство не приходил, а если вспомнить рану…

Дотащили. Вернули в объективную реальность. Иван, бросив короткое «Занимайся делом!», загнал напуганных женщин на кухню и совершил маленькое чудо: после его объяснений не было ни истерик, ни суматохи, лишь точное выполнение инструкций, первая из которых гласила – «не можете помочь, так не мешайте!». Как у него получается?

Вторая половина дня, в городе сплошные пробки, «скорую» ждать долго. Поэтому в разработку берется классическая схема – капалки в обе руки, гормоны, строжайший надзор за состоянием. Славик оставил практику давно, но самого важного не позабыл: твоя задача додержать пациента до приезда спецов.

Первый звонок – гражданину майору. Удалось рассказать о случившемся максимально сжато и доходчиво, с применением доступных каждому русскому человеку идиом, частенько объясняющих значительно больше, чем научные формулировки. Алавер сказал: «Сейчас буду» и швырнул трубку.

Первой приехала обычная городская «скорая» – 03, в составе флегматичной пожилой врачихи и тридцатилетней стервы-фельдшерицы, два прямо противоположных типажа, как они уживаются в одной бригаде? Стерва поначалу начала бросать презрительные фразы – самолечение, значит? Научились капельницу ставить, так, выходит, и «скорая» вам не особо нужна?..

– Ната, помолчи, – со сталью в голосе сказала докторша, едва Славик размотал повязку на бедре Сереги. – Мальчик все правильно сделал… Как вас зовут? Вячеслав? Что произошло? Вы можете внятно объяснить, откуда взялось вот это? Вы крокодила в ванной содержите?

И сняла с искромсанного ножом камуфляжа Сереги свежую тину с резким запахом болота.

Положение спас звонок в дверь – объявились Алавер и трое насупленных дядек, но не в сине-голубой униформе питерской «скорой помощи», а в старомодных белых халатах. Майор сразу увлек докторшу в гостиную, показал ксиву, принялся инструктировать. Бабуля, по обширному опыту знавшая, что всякое случается, кивнула, пообещала доложить ответственному врачу по городу, приказала своей несимпатичной помощнице собираться и с тем бригада убыла.

– Рассказывайте, – властно распорядился старший из трех медиков, доставленных Алавером. Строгий тип с густыми бровями, неуловимо похожий на Леонида Ильича Брежнева. – Ничего не скрывая.

– Ожог неизвестного генеза…

– Забудьте умные слова. «Генез» меня не интересует. Как выглядело в момент поражения?

– Да никак! Ткани просто начали растворяться! Будто лазером выжгли!

– Никакой это не лазер, – проворчал густобровый. – Срежьте всю одежду. Полностью. Антон – кардиограф! Дмитрий Сергеевич, допамин в раствор, давление мне не нравится – шестьдесят на сорок. Дальше?

– Дальше? – растерялся Славик, не зная, как объяснить. – Закричал, свалился, сознание, по-моему, потерял сразу…

– Вы не знаете точно – когда?

– Невозможно было считать посекундно, – вежливо сказал Иван. – Чрезвычайная ситуация.

– Чрезвычайная… – эхом повторил суровый доктор. Оценил внешний вид Ивана: грязнющий бундесовский камуфляж, так и не снятые ботинки в траве и глине, серые разводы на лице прорежены светлыми полосками – пот стекал. – Понятненько. Позвольте взглянуть, что у вас на шее? Ожог? Причина аналогичная, разумеется?

– Вы правы, док.

– Ничего страшного, заживет. Пузырь не прокалывайте.

– Знаю…

– По вашим личным ощущениям, высокие или низкие температуры?

– Низкие. Но такого не бывает. Поражение на расстоянии? Это могло быть чем угодно, док.