Постапокалипсис

Раньше её встречи с мужчинами не затягивались дольше одной-двух ночей, однако в этом молодом человеке Мария почувствовала искру, которую уже не чувствовала много лет. Совсем не зная его, она испытывала странное расположение и лёгкую страсть, тянущую в его объятия, которых она ещё не испытывала, но много раз представляла. Разница в возрасте не очень-то волновала, скорее наоборот, подогревала интерес. Молодой и красивый, вполне человечный Макс Трубач, свалился на её голову как раз в тот момент, когда она начала угасать в тусклых буднях городской больницы, пугаясь каждого нового дня, нёсшего с собой всё новые и новые горести и печали по той страшной участи, настигшей её в это безумное время катастроф. Отвлечься от гнетущей повседневности она хотела больше всего на свете, но, к сожалению это не представлялось возможным, пока не появился этот симпатичный молодой человек.

Макс так же был захвачен этой чудной девой. Позади осталась тяжёлая долгая дорога по мёртвым развалинам старой Европы, а тут кишащий людьми город, перспектива на продолжение жизни и эта чудная женщина, один вид которой осветлял его дальнейший путь. Радость от предстоящей встречи бушевала в нём всё время, пока они шли назад в палаточный городок для беженцев. Соня что-то ему рассказывала, о чём-то рассуждала, но он её почти не слушал, занятый своими собственными мыслями. Да, ему было о чём помечтать, ведь сегодня вечером он снова встретит её.

Незаметно для него перед ними выстроились огромные палатки, в которых жизнь бушевала не меньше, чем в самом городе. Плакали дети, кого-то давил неутихающий приступ кашля, женщины усердно стирали поношенные вещи. Настроение сразу упало, ведь картина эта была не из приятных. Если бы ему кто-то когда-нибудь сказал, что он однажды станет беженцем, Макс просто рассмеялся бы тому в лицо. И это понятно. Такого кошмара не мог предугадать никто.

Когда они подошли к одинокой двухместной палатке, им на встречу с недовольным видом вышел Антон, сердито взирая на обоих.

— И где это только вас черти носили, скажите, бога ради? — насупился он.

Макс виновато потупился на него.

— Извини, Антон, время как-то незаметно пролетело.

— Незаметно? — удивлённо вскинул брови тот. — Вас шесть часов носило неизвестно где, хотя собирались пойти посмотреть на порт. Я уж думал, не случилось ли чего. Кирилл вон тоже плечами разводит, сидит как неприкаянный на своей койке, боится вещи оставить без присмотра. Вы нас заставили изрядно поволноваться.

— Папа, не ругайся, — вступила Соня. — Мы ходили в больницу к Марии. Помнишь, она нас приглашала?

— Очень занятно. Максу захотелось встретиться с девушкой его мечты, а ты, как никто кстати, поддержала его желание. Я сердит. Дочка, иди к себе, а с ним я ещё немного поболтаю.

— Ну, папа… — встревожено воскликнула Соня, однако сердитый взгляд отца заставил её смириться, и она покорно зашла в свою палатку.

Как только девочка скрылась за брезентовым занавесом её покоев, Антон, резко переменившись в лице, уже по новому смотрел на Макса.

— Так вы были в больнице, — ехидно произнёс он. — И как там поживает твоя миловидная медсестра? Вы уже нашли с ней общий язык?

— Брось. Мы просто мимолётно заскочили в её процедурный кабинет и сделали предварительный тест на наличие в наших организмах радиации. К счастью, облучение у нас находится в незначительном количестве. Волноваться не стоит. Я же не виноват, что ты первым не додумался сводить дочь на эту ерундовую проверку, хотя знать такое надо обязательно.

— Можно подумать, тобой двигало чувство беспокойства за чужую душу. Я же видел, как ты смотрел на Марию, когда она вела нас сюда. В твоих глазах читалась лёгкая ирония. Неужели тебе не хотелось завалить её красавицу при первом удобном случае, а?

Макс бросил на друга задирчивый взгляд.

— У кого что болит, Антон. Ты бы тоже сходил, проверился, а то кто знает, сколько тебе отведено. Волосы ещё не начали выпадать? — колко огрызнулся он, после чего развернулся и пошёл обратно к себе.

— Иди-иди, Дон Жуан. Я тебя понимаю.

Но парень этих слов уже не слышал. Скажи ему, что вечером состоится их встреча в порту Надежды, и отвязаться от настойчивых подкалываний Антона станет ещё сложнее. Сейчас ещё и Кирилл будет расспрашивать о их походе в город. Ну нет, ему он ничего не скажет, впрочем, Антон всё равно расколется. А, пошли они все. Это его личное дело.