Поставьте на черное

В отличие от широкоизвестного Терехова, Гелий Трифонов был темной лошадкой. Мое досье на Трифонова содержало в основном слухи и приравненные к ним данные из непроверенных источников. Возможно, для газетной рубрики Славы Родина эти данные были бы в самый раз, но для частного сыска урожай был скуден. Говорили, будто юный Трифонов сделал свой первый миллион на перепродаже дешевеньких ай-би-эмок желтой сборки, которые в период компьютерного бума в нашей стране покупатели отрывали у него с руками за несусветные деньги. Дрянные болгарские дискеты якобы уходили у него одно время по цене голландских, а специалисты компании «Тошиба», по слухам, были в один прекрасный день неприятно поражены, обнаружив фирменный знак, очень похожий на свой, на упаковке с каким-то совсем уж полукустарным барахлом нашего производства. Однако не пойман – не вор, и человечек с солнечным именем Гелий благополучно тусовался в бомондном Клубе молодых миллионеров, занимаясь не то биржей, не то недвижимостью, а может быть, отправкой в Россию щенков ньюфаундлендов – точных данных не было. Проникновение господина Трифонова в издательский бизнес и легальная «засветка» в этом качестве были весьма здравыми шагами с его стороны: дело оставалось доходным и очень респектабельным. Истинное положение вещей в этом тихом омуте было известно ограниченному числу практиков-книжников да еще вашему покорному слуге, которого некие умные люди были бы рады поскорее сжить со свету, чтобы не совал свой длинный еврейский нос куда не надо. К счастью для меня, другие люди, не менее умные, полагали факт существования Якова Семеновича Штерна на этой земле полезным. Вчерашние наезжалы, кусочники и оборотистые маркитанты фирм-призраков со временем превращались в добропорядочных граждан, для которых появление на горизонте уже новых бандитов становилось нешуточной угрозой. Тогда-то на роль шерифа и почти бескорыстного стража капзаконности приглашали маэстро Штерна. Подобная процедура имела место в среднем раза четыре за год. Честно говоря, отвлекаться от трудов праведных частного детектива и тратить время на согласование финансовых аппетитов пожилых районных боссов и молодых зубастых волчар мне всегда не очень-то нравилось. И я соглашался помогать, только когда понимал: это – последний шанс, потом могут начаться резня и неразбериха. Как уже чуть не случилось пару раз, когда взлетел на воздух целый полиграфкомбинат в Конькове или когда посланцы ныне покойного господина Лебедева едва не устроили «Бородинское побоище» неподалеку от моего дома. Я невольно поежился, припомнив свист пуль крупнокалиберного пулемета прямо над моей головой… Ладно, вернемся к «Тетрису». Терехов и Трифонов, как я понимал, были идеальной для хорошего бизнеса парой. У первого было красивое фотогеничное лицо, и лицо это еще помнили бывшие партийные начальники среднего звена, засевшие теперь в муниципалитете, во всех префектурах и в разнообразных полугосударственных АО. Кроме того, у Терехова еще имелись хорошие забугорные знакомства, которые тот предусмотрительно заводил невзирая на борьбу двух идеологий. У Трифонова, в свою очередь, были начальный капитал и уже завоеванное место под московским солнцем. По моим последним данным, в настоящий момент господа «Те» и «Тр» из «Тетриса» находились в долгосрочной командировке в Монтевидео: в Уругвае полиграфия сегодня была сказочно дешевой, мощности простаивали, и правительство страны то и дело соблазняло иноземных инвесторов хорошим бизнесом в сочетании с прелестью пляжей на берегу Ла-Платы. Я представил себе, как завертятся скоро там, в Южной Америке, типографские машины, как поплывут по уругвайскому конвейеру увесистые тома мемуаров нашего дорогого Президента с президентским же дорогим лицом под уругвайским целлофаном. Представил – и усмехнулся про себя. Может, правда, и не будет такого. Может, не обломится «Тетрису» этот прибыльный заказец. На все воля генерал-полковника Анатолия Васильевича. Нет бога, кроме Сухарева, и Яков Штерн – пророк его…