Постчеловечество

Можно и далее продолжать перечисление черт, отличающих постиндустриальный классовый конфликт от конфликта индустриального типа; но даже перечисленные обстоятельства свидетельствуют о том, что человечество сталкивается с ранее неизвестным ему типом социального противостояния, возникающего на основе особого типа общественного неравенства. Этот конфликт выступает источником самой большой опасности, угрожающей ныне человечеству. Угрозы терроризма, энергетического кризиса, нарастающей деградации окружающей среды — все эти факторы могут оказаться вторичными и малосущественными по сравнению с ней. Сегодня необходимо не разглагольствовать о различных аспектах пресловутой «безопасности» и не рассуждать о возможностях обеспечения «стабильности», а осознать, что и мире XXI века фундаментальные философские категории справедливости и равенства, свободы и прогресса соотносятся друг с другом совсем иначе, чем еще несколько десятилетий тому назад и потому от граждан постиндустриальных обществ требуется радикальное переосмысление тех этических принципов, которые еще недавно казались незыблемыми и к которым относились чуть ли не с религиозным пиететом.

Единственно возможным вариантом разрешения этого противоречия нам кажется максимальное его обострение через снятие преград для технологического прогресса и допущение «естественной» поляризации общества, разделяющей его на класс интеллектуалов и остальную часть граждан. Сохраняя минимум государственной поддержки, нацеленной на тех, кто по объективным причинам не способен принимать участие в общественном производстве следует сделать акцент на максимально широком доступе к нормальному образованию и предпринять все меры для утверждения образованности и таланта в качестве основных источников успеха современной личности. Этот процесс, как можно предположить, окажется вполне объективным и будет развертываться по мере осмысления людьми новых принципов социальной организации. Достижение представителями класса интеллектуалов нового, качественно более высокого уровня влияния должно окончательно изменить принципы их мотивации, что было бы фактически невозможно, если бы хозяйственная власть принадлежала традиционной буржуазии. В случае, если к этому времени изменившаяся ситуация будет осознана, высшие слои общества перестанут считать исходящие снизу требования противоречащими своим целям (во-первых, так как сами эти цели не будут сугубо материалистическими и, во-вторых, потому что запросы прочих членов общества также не будут сводиться к одним лишь материальным требованиям). Мы полагаем, что выход из складывающейся в настоящее время ситуации может быть только эволюционным; государству следует обеспечить все условия для ускорения «революции интеллектуалов» и в случае возникновения конфликтных ситуаций, порождаемых социальными движениями «низов», быть готовым не столько к уступкам, сколько к жесткому следованию избранным курсом, ибо только он ведет к выгодному в конечном счете всем быстрому росту общественного богатства.

Завершить эту затянувшуюся статью мне хотелось бы двумя основными выводами.

Во-первых, сегодня в фокусе внимания обычно оказываются проблемы и вызовы, с которыми «постиндустриальные» общества сталкиваются в своих отношениях с остальной частью человечества. Говорят о кризисе ценностей, столкновении цивилизаций, отсутствии универсальных стандартов, растущей глобальной неуправляемости. Все это имеет место — однако данные проблемы не столько возникают за пределами развитых стран, сколько являют собой проекцию на остальной мир тех тенденций, которые развиваются в самих этих странах. Глобальное неравенство имеет в наши дни ту же природу, что и неравенство внутри «постиндустриальных» обществ — вся разница между ними заключена в масштабах, а они, в свою очередь, обусловлены тем, что внутри государств имеется развитая система перераспределения значимой части общественного достояния в пользу малоимущих классов, которая напрочь отсутствует в мире в целом. Существующее же в глобальном масштабе отсутствие взаимопонимания ничуть не более значимо, чем отсутствие социальной солидарности в развитых странах, до поры до времени скрываемое верностью «национальным» ценностям и символам. Поэтому важнейшей задачей в наступившем столетии мы считаем не установление некоего нового глобального порядка, а формирование, развитие и поддержание качественно новой социальной системы в рамках развитого мира. От успешности ее решения будет зависеть уже и все остальное.