Постдемократия

Для того чтобы перейти к противоположной ана­логии, когда СМИ действуют по принципу школы, особого воображения не требуется. Именно так по­началу работали британская ВВС и некоторые дру­гие широковещательные компании демократического мира. Задача этих СМИ, в формулировке ВВС, состоя­ла в том, чтобы «информировать, просвещать и раз­влекать». Рудименты этой модели сохранились в ра­боте ВВС и, в некоторой степени, в контролируемом секторе частного телевидения. Различные виды обще­ственного контроля, весьма далекие от политическо­го вмешательства, с одной стороны, обеспечивают из­вестную защиту от непосредственного давления рын­ка, а с другой — обязывают к уважению иных целей, помимо быстрого привлечения внимания. Но эта мо­дель уже довольно долгое время пребывает в упадке. Возлагаемые на работников СМИ из общественного сектора обязательства следить за соотношением свое­го зрительского рейтинга и рейтинга их конкурентов из частного сектора неизбежно толкают первых имен­но к борьбе за привлечение внимания. Этот процесс интенсифицировался после того, как технологические достижения устранили прежнее ограничение на чис­ло каналов, присущее системе эфирного вещания, соз­дав возможности для спутниковых, кабельных и циф­ровых услуг. Кроме того, печать и вещательные сред­ства массовой информации начинают относиться друг к другу как к источнику сюжетов, но этот про­цесс становится односторонним: приоритеты печат­ной журналистики и частного вещания проникают и в сектор общественного вещания, в то время как не­обходимость быстрого привлечения внимания меша­ет первым двум заимствовать много новостей у по­следнего, если только те еще не приобрели форму, от­вечающую этому требованию.

В результате коммерческая модель берет верх над Другими способами осуществления массовой поли­тической коммуникации. Политика и прочие ново­сти все чаще рассматриваются как крайне скоропор­тящиеся предметы потребления. Потребитель берет верх над гражданином.

Вторая причина для обеспокоенности той ролью, которую печать, радио и телевидение играют в осу­ществлении политической коммуникации, состоит в том, что контроль над этими СМИ сосредоточен в руках чрезвычайно узкой группы лиц. Как ни стран­но, развитие новых технологий передачи информации не привело к увеличению разнообразия среди ее по­ставщиков, если только не принимать в расчет край­не узкоспециализированные каналы. Проблема в том, что технологии, необходимые для реально массово­го вещания, чрезвычайно дороги, и ими могут вос­пользоваться лишь огромные корпорации. В Велико­британии, представляющей крайний случай в этом отношении, одна-единственная компания (News Cor­poration) монополизировала спутниковое телевиде­ние (BSkyB), владеет такими разными газетами, как The Times и The Sun, и обладает тесными взаимоот­ношениями с другими поставщиками новостей. Кро­ме того, News Corporation — международная компа­ния лишь с частичным участием британского капита­ла. В Италии премьер-министр является крупнейшей, не знающей себе равных фигурой в секторе частных СМИ (а помимо этого он пользуется все большим влиянием и в секторе общественного вещания).

Даже там, где есть конкуренция, она едва ли приве­дет к разнообразию вследствие экономических усло­вий, царящих на рынках СМИ. Когда поставщики но­востей выявляют крупный, примерно однородный массовый рынок потребителей, они единодушно стре­мятся сделать его мишенью своих усилий, а это зна­чит, что все они предлагают приблизительно одно и то же. Разнообразие появится лишь в одном из двух случаев. Во-первых, могут существовать иные формы подачи новостей, что формально наблюдалось в слу­чае многих общественных СМИ, в чью задачу не вхо­дил охват максимально большой однородной аудито­рии. Во-вторых, коммерческие поставщики будут вы­давать разнообразную продукцию, если в состоянии увидеть сегментированный рынок вместо однород­ной массы; соответственно, они могут сделать выбор в пользу охвата отдельных сегментов. Такое происхо­дит в случае «качественной» печати, которая нацеле­на на небольшой, но обычно процветающий слой вы­сокообразованных читателей.