Постельная дипломатия

– Мы не сможем заклеить рану пластырем, волосы помешают.

– У вас есть аптечка первой помощи?

– Конечно, но…

– Поверь мне, Ровена.

Она открыла рот, чтобы возразить, но Колин добавил:

– Хочешь травмировать его еще больше или позволишь мне хотя бы попытаться?

Ровена в смятении посмотрела на сына. Мгновение Колин был уверен, что она откажется и, несмотря на все крики, потащит мальчика в ближайшую больницу. Но спустя несколько секунд она сказала:

– Ладно, можешь попробовать, только не делай ему больно.

Как будто он станет делать это нарочно.

– Сначала надо промыть рану.

Они зашли в ванную комнату детского сада. Ровена опустила крышку на унитазе и села на него вместе с Диланом. Триша вручила Колину аптечку. Колин порылся в ней, раскладывая все на краю раковины, а потом сказал Дилану:

– Может немножко щипать, но если будешь сидеть совсем неподвижно, то в больницу не поедешь.

Глядя на него с облегчением, Дилан сидел совершенно неподвижно, пока Колин тщательно промывал ранку. Даже когда он наносил антисептик, мальчик едва вздрогнул.

– Ты такой смелый, – сказала Ровена, крепче обнимая и целуя сына.

– А теперь надо совсем замереть, – сказал Колин, окуная пинцет в аптисептик. Он очень бережно вытянул им несколько прядок с обеих сторон ранки. Хотя понадобилось несколько попыток, он сумел завязать прядки в тугой узел, по сути используя их вместо швов.

– Гениально! – со смехом сказала Триша.

– Но работает, только если пряди достаточно длинные, – если бы волосы Дилана были на пару сантиметров короче, Ровене пришлось бы везти его в больницу.

Достаточно было двух узелков, чтобы стянуть рану, а потом Колин залил все жидким пластырем, чтобы удерживать узлы и не пропускать внутрь грязь и влагу.

– Как новенький, – сказал он Дилану, ласково взъерошив его затылок. – Больно было?

Дилан пальцами показал, что совсем немножко. А потом посмотрел на Ровену и радостно спросил:

– Бойницы не бует?

– Нет, малыш, больницы не будет.

– Нужно несколько дней держать рану сухой, чтобы она закрылась.

– Он принимал ванну сегодня утром, так что пока в порядке. Или придется ходить с немытой головой, – поддразнила она, пощекотав Дилана.

Он захихикал и заерзал у нее на коленях.

– Скажи Колину спасибо, – сказала Ровена.

– Обнимашки! – Дилан протянул руки, и Ровена вручила его Колину.

Дилан обвил руками его шею; для такого маленького и хрупкого на вид ребенка у него была крепкая хватка. Хотя у Дилана явно были затруднения с речью, но его «спасибо» прозвучало совершенно четко. А от смачного поцелуя в щеку сердце Колина растаяло. Мальчик был ужасно милым и явно очень умным для своего возраста.

Колин вручил его обратно Ровене и сказал:

– После всех этих переживаний, думаю, ему стоит поспать.

Дилан сверкнул сияющей улыбкой и попросил:

– Улоши мея?

Глава 5

Похоже, у Колина завелся новый друг. Ровена вопросительно посмотрела на него. Велика была вероятность, что кто-нибудь увидит, как он идет в дом, но разве обстоятельства не объясняли это? Разве он мог отказать мальчику?

– Конечно, я тебя уложу, – сказал Колин.

– Уверен?

– Конечно.

– Ну ладно. – Она повернулась к Трише: – Наверное, меня не будет до конца дня. Ты без меня справишься?

– Четверо детей не пришли из-за гриппа. Мы справимся.

– Иди возьми рюкзак, – сказала Ровена, опуская Дилана на землю.

Увидев, как он пересекает комнату, Колин понял, почему ему не разрешали бегать на игровой площадке или где-то еще. Дилан ходил не так, как дети его возраста, – он неуверенно переваливался, опираясь только на наружную сторону стопы, и как будто в любой момент мог упасть. Колин понимал его. Первые восемь недель после операции он ковылял на костылях. Но, как говорил ему доктор, ему повезло, что осталась нога, на которой можно ковылять.

Дилан вернулся к ним, но, когда Ровена наклонилась, чтобы взять его на руки, он сказал:

– Неть. Ковин мея блать.

Ровена одними губами сказала ему «извини», но Колин совершенно не возражал. Дилан протянул ему ручки, и Колин поднял его. Мальчик был тяжелее и крепче, чем казался. К тому времени, как они прошли по всей тропинке до особняка и поднялись в комнаты Ровены, руки у Колина устали.

Большая часть особняка сенатора была столь же теплой и гостеприимной, как музей, и, по мнению Колина, безвкусной. Слишком много золота, бежевого и ненужной роскоши. Комнаты Ровены и Колина, наоборот, оказались взрывом цвета. Они были обставлены эклектичной смесью антикварной и современной мебели, покрытой яркими тканями и цветными рисунками. Но кухня была ультрасовременной, с полированными мраморными полками и приборами из нержавеющей стали. Казалось, что ничего не сочетается, однако почему-то все выглядело уместно и, несмотря на крайнюю чистоту, производило впечатление обжитого комфорта.

Ровена явно много читала. Встроенные от стены до стены книжные полки были уставлены книгами и журналами. Между шкафами оставалось широкое окно с мягким подоконником, и Колин легко мог представить, как Ровена сворачивается в нем с книгой или читает Дилану сказку. Все в этой комнате как-то ей шло.