Постельные войны. Неверность, сексуальные конфликты и эволюция отношений

Если бы она и нашла их, это бы вряд ли кого-то заинтересовало, потому что между теми двумя разыгралась отдельная драма. Обнаженный темноволосый мальчик со все еще эрегированным пенисом тащил девчонку через сосновую чащу к месту, где, как она сказала, была спрятана его одежда. Она завела его в темные заросли. Мягкий ковер душистых сосновых иголок устилал землю под ногами, от неба и от тропинки их отделяли густо растущие десятилетние сосны. Их обоих переполняли эмоции от произошедшего в последние несколько минут. Борьба в воде за шорты, игра в догонялки, выкручивание рук, их обнаженные тела – все это в итоге привело к тому, что каждый из них чувствовал сильное возбуждение. У мальчишки не оставалось никаких сомнений в том, что, когда она покажет ему, где спрятала одежду, они займутся сексом. Для него не могло быть иного исхода. Сексуальное возбуждение всегда будило в нем агрессию и нужду доминировать, даже причинять боль. Это случалось каждый раз, когда он занимался сексом, даже без грубой предварительной игры и поддразниваний, которые испытал сегодня. Он хотел заняться сексом с этой девушкой, но также испытывал острую необходимость унизить ее так же, как она унизила его.

Девушка продолжала издеваться, разжигать в нем агрессию и очевидное возбуждение. Слухи о ней оказались правдой. Она по-прежнему была девственницей. В ее вагине бывали пальцы, но не пенисы. По правде говоря, она боялась настоящего проникновения, того, что ее вагина порвется, – от этой мысли она не могла заснуть много ночей подряд. Но в то же время ее сексуальная мотивация была на довольно высоком уровне. Она часто мастурбировала и получала удовольствие от близкого контакта с телом мужчины. Больше всего она наслаждалась возрастающим напряжением, ожидая того момента, когда она откажет мужчине, который был возбужден, в проникающем сексе. Ей была известна репутация этого мальчишки, он был знаменит грубостью и агрессией в сексе. Он успел заняться сексом почти со всеми ее подружками в течение последних нескольких лет. Тем не менее она была убеждена, что сумеет с ним справиться.

В сотый раз притворившись, что не может вспомнить, куда подевала его одежду, и затем засмеявшись, она дала ему повод сделать то, что он собирался сделать. Он снова выкрутил ей руку за спину так, что ей стало больно, прижал ее к себе и спросил, где одежда. Все еще думая, что он шутит, она повторила, что не помнит, и пожаловалась на то, что он делает ей больно. В следующую секунду она оказалась лежащей на земле лицом вниз, уткнувшись в мягкий ковер из сосновых иголок, а он стаскивал с нее купальник, почти стоя у нее на голове, решив, что в первую очередь должен как можно быстрее снять с нее трусики. В первые несколько секунд она была в шоке, но все еще думала, что это игра. Но затем он уселся верхом на ее ягодицы, заломил ей обе руки за спину так, что ей действительно стало больно, и прижал ее лицом к земле, после чего она едва могла дышать. Ее возбуждение быстро начало спадать. Он зашел слишком далеко, сделал ей слишком больно.

Парень сказал, что если получит одежду сейчас, то она сможет забрать свои вещи до того, как этот день подойдет к концу. Схватив ее за волосы, он поднял ее голову от земли и снова задал вопрос. Она сказала – хорошо, только пусть перестанет делать ей больно. Когда он отпустил ее руку, она указала на поваленную ветку впереди, высотой по пояс. Он поднял ее на ноги, снова завернул обе руки за спину и зажал так, что ей снова стало больно. Затем он повел ее к поваленной ветке, прижал к ней животом, наклонил вперед и спросил, где вещи. Она закричала, что ей больно, и стала умолять, чтобы он перестал, указав точное место, куда спрятала одежду. Он увидел свои вещи и сказал, что теперь преподаст ей урок, чтобы она не шутила с ним впредь подобным образом.

Ей было больно в том месте, где ветка впивалась в живот, и болели руки, которые парень заломил ей за спину и держал своей левой рукой, но она все еще не понимала, что он собирается делать. До настоящего момента ощущения были физическими, но не сексуальными, и хотя она страдала и была удивлена, насколько беспомощной оказалась рядом с ним, неспособная сопротивляться его силе, все же она была скорее позабавлена, нежели напугана. И так было до тех пор, пока он не раздвинул ей ноги своей ногой: тогда от страха у нее внезапно свело живот. И еще до того, как она смогла найти слова, чтобы спросить, что же он делает, он уже вошел в нее. Она сказала, что не принимает таблетки, и стала умолять его перестать. Когда она попыталась закричать, этот крик застрял у нее в горле. От силы, с которой он прижал ее к ветке, от боли в руках, в животе и девственной вагине у нее перехватило дыхание. Каждый толчок причинял страдания. Она начала плакать, снова и снова умоляя его перестать. Юноша не отозвался, но по крайней мере быстро кончил.