Постепенное приближение. Хроники четвёртой власти

За столом уже давно стоял дым коромыслом – в переносном смысле, так как хозяева не терпели табака. Праздничная курица была уже почти съедена, в углу копилась батарея пустых бутылок, лица раскраснелись, шутки становились всё громче и скабрёзнее. Аллочка в супер-откровенном праздничном платьице, едва прикрывающем бёдра, уже восседала на коленях у Нагорнова. Она то и дело поддразнивала присутствующих мужчин, будто невзначай низко наклоняясь и демонстрируя в глубоком вырезе божественную грудь. Устроившийся рядом Вернин украдкой поглаживал охотно подставляемое ему колено. Один из гостей полулежал в углу диванчика, навалившись на какую-то пухлую повизгивающую бабёнку. Двое других, плотно облапив друг друга, громко выясняли некие технические проблемы. Кто-то что-то бубнил на кухне, кто-то лизался с Аллочкиной соседкой на лестнице… В общем, знакомая Ларисе обстановочка а-ля интеллигентной раскованности.

– А, Лора, это ты, иди к нам, куколка! – проговорила нараспев хозяйка, заметив на пороге Лебедеву.

– Да ты не одна! Браво, браво, Депов! Ты, вижу, времени зря не теряешь! – подхватил приветствие Стас. И не без ехидцы велел Никнику:

– Николай, налей-ка этой парочке штрафную!

Вернин тоже заметил появление Ларисы в сопровождении адвоката. Рука быстро сползла с Аллочкиной коленки, лицо перекосила гримаса недовольства. Только на короткий миг перекосила, но цепкий глаз Александра Павловича уловил этот миг. Так вот в чем дело! Лариса и этот бизнесмен… Не потому ли она так прохладна к нему?.. Несмотря на весь свой лоск, Депову вдруг показалось, что по сравнению с Верниным он выглядит породистым, холёным, но всё же щенком. Щенок рядом с гривастым львом. Впрочем, щенок-то немецкого дога, а лев уже старый и беззубый… Ещё посмотрим, кто кого!

***

Вечер пошел на последний виток. Нагорнов заметно осоловел и всё чаще поглядывал на часы: у него была незыблемая привычка засветло возвращаться от возлюбленной в лоно семьи. Соседки одна за другой выскользнули за двери, вслед за ними взялись за шапки и мужчины. И только Вернин с Деповым продолжали упорно и зло сидеть за опустошённым столом. Это становилось для Ларисы тягостным, она уже пожалела, что поехала сюда, а не в ресторан, и лихорадочно придумывала, как бы незаметно улепетнуть. И только Алла, похоже, по-прежнему чувствовала себя вполне уютно, егозя на коленках Стаса. У неё и нашёлся выход:

– Ларочка, дорогая, уже поздно, а тебе добираться далеко. Оставайся сегодня меня, а уедешь отсюда завтра утром, – сказала, как пропела Нилова, будто не замечая, что подругу есть кому доставить домой.

Мужчины едва не поперхнулись. А как же они? Как их до предела подогретые планы? Никник твердо настроился на долго откладываемый секс в доме у Ларисы. Он должен, наконец, покорить эту гордячку! Депов же никому не собирался уступать так запавшую в душу маленькую женщину-кошку, женщину-пуму, женщину-тигрицу. Нагорнов тоже недовольно передёргивал плечами: после ухода гостей он рассчитывал на праздничный экшн-интим.

А тут такой поворот от ворот!..

Алла, конечно, всё это прочла на разом закисших лицах. Но на то она и была Аллой, чтобы уметь вовремя сделать нужный ей ход. Будто ничего не произошло, она снова переспросила:

– Так что – остаёмся?

От этого «остаёмся» Станислава Яновича бросило в дрожь. Ему было хорошо известно, что стоит у его пассии за такими предложениями. На Аллу, похоже, сегодня НАКАТИЛО. Не дай Бог мешать её особому настрою – от скандала подальше.

Молча негодуя, мужчины сквозь зубы распрощались с дамами. Чёртовы куклы! Продинамили, как мальчишек!

В маленькой квартире между тем поменялись декорации. Смахнув в раковину грязную посуду и сменив испачканную скатерть, Алла выключила верхний свет, достала бутылку дорогого бренди и коробку хороших конфет. Тёмно-янтарная жидкость заполнила изящные бокалы. Подруги долгими глотками смаковали терпкий алкоголь, молча следя за его переливами. После недавнего шумного шабаша спокойные минуты радовали и расслабляли.

Вдруг Алла посмотрела на Ларису исподлобья каким-то особенно долгим затуманенным взглядом. Синие с поволокой глаза в полутьме стали бездонными, отчего лицо приняло маняще загадочное выражение.

– Какая ты, Алка, всё-таки чаровница, – проговорила Лариса, с искренним восхищением отмечая произошедшую в подруге перемену. – Всех мужиков сегодня с ума свела!

– Так им и надо! – Алла, не спуская с Ларисы приопущенных глаз, сделала большой короткий глоток. Тихо и хрипловато спросила:

– А тебе никто не говорил, что ты – тоже?

Она придвинулась ближе и опустила лицо в Ларисины волосы, вдыхая их чистый свежий аромат, провела руками по плечам, будто невзначай скользнула ниже, зачерпнув лёгкими ладонями полные тяжёлые чаши… Лариса замерла, слушая громко застучавший пульс. Никогда прежде ничего подобного с ней не происходило.